Всяко-разно об искусствах

Модные дома заказывают ткани, фурнитуру, а текстильные и галантерейные производители начинают красить ткани и кожи в ожидаемо модные цвета, выдавать предполагаемо модные фактуры и расцветки. В подготовке к новым веяниям моды задействованы десятки тысяч или даже сотни тысяч людей. Дизайнеры одежды начинают делать эскизы, которые доделываются профессиональными художникам, а те уже вместе с конструкторами и закройщиками создают модели для будущих коллекций. Создаются технологические карты производства по каждому наименованию изделия, которое пойдёт (а может и не пойти) в производство. Ведь для каждого размера нужны свои лекала, надо заранее учесть особенности посадки изделия по фигурам разных типов.

Модный дом готовит показ. Это очень затратное мероприятие. То, что для зрителей — праздник красоты на полчаса, для десятков или сотен талантливых людей есть непредсказуемый результат нескольких месяцев адского труда в авральном режиме. На показе сидят не случайные люди, а лица, принимающие решения, либо влияющие на принятие решений. И также самые почётные гости — верные клиенты модного дома, которые оставляют десятки и сотни тысяч долларов в год. В передних рядах сидят главреды и редактора отделов моды ведущих глянцевых журналов, за ними сидят байеры (закупщики) и представители сетевой розницы, журналисты, пишущие и снимающие материалы о моде, рекламщики, и все разбавлено клиентелой по ранжиру. Все эти люди крайне важны. Байеры и представители торговых сетей прогнозируют объём закупок приглянувшихся моделей, представители рекламных агентств дают оценки рекламного бюджета для продвижения коллекции данного сезона, журналистам даётся пища для новостей, а клиентела сразу требует отложить понравившиеся изделия. То есть показ коллекции имеет своим следствием примерную оценку затрат и доходов на грядущий сезон. Исходить же приходится исключительно из бюджета, которого почти всегда не хватает и концы с концами не сходятся.

После показа происходит оценка результатов и передача заказов на фабрики. Свои ателье делают только кутюр — изделия исключительной талантливости, трудоёмкости и красоты, вещи реально музейного уровня, которые могут себе позволить лишь несколько сотен женщин на планете. Считается, что устойчивый круг платёжеспособных потребительниц кутюра — около 200 дам на всей Земле. Это тёти из США, Китая (прежде всего Гонконга), России, немного из Европы, Японии и арабских стран. Это дамы из общества джет-сеттеров, то есть тех, кто пользуется своими частными самолётами для посещения вечеринок, и не пользуется авиалиниями общего пользования. Кутюр очень дорог в производстве, не всегда окупается впрямую, но он задаёт уровень модного дома. Это как живые срезанные цветы в сортире — вроде бы, бесполезно, но сразу понимаешь, что справляешь нужду у людей не просто высшего класса, но и высшего сорта. Так вот, фабрики отшивают коллекцию, и оттуда она расходится по люксовым магазинам, бутикам, корнерам. Глянцевые журналы начинают массированные рекламные кампании; PR-агентства трудятся, не покладая языка и клавиатуры, устраивая различные интервью и промоушен-мероприятия, уговаривая разных селебрити появиться в одежде от модного дома на какой-нибудь красной дорожке. Расчёт сделан на то, что в журналах для широких народных масс какая-то толстая и неухоженная тётя, у которой муж приносит мало денег, обратит рассеянное внимание знаменитую певичку или актерку в платье от кутюрье, потом увидит в магазине доступный ей по деньгам флакончик духов со знакомым именем и купит его. Приобщится к миру дольче вита таким вот простецким и дешёвым образом. Вот такая политика и приносит самый значительный доход модной индустрии. Потому что в реальности её произведения доступны очень немногим.

Джеймс Бонд — понторез и нищеброд?