Всяко-разно об искусствах

Я не вижу никакой типологической разницы, потому что и в России, и в любой западной стране, и в Китае, быть художником — это профессия, которая не гарантирует стабильного заработка, не гарантирует звездности и успеха, скорее, наоборот, успешным становится очень малое число художников. Но, тем не менее, очень много людей, по-своему отважных, идут в эту профессию. Я не знаю, какие сейчас конкурсы в российские художественнее вузы, но мне кажется, что даже если они небольшие, то это, скорее всего, свидетельствует об отсталости вузов, нежели чем о сниженном интересе к профессии. Я как галерист вижу, что у нас сейчас очень высока конкуренция именно между творческими личностями, и это основа любого подхода к созданию предметов искусства. В Нью-Йорке десятки тысяч художников, какое-то соизмеримое количество в Лос-Анджелесе, ещё столько же повсеместно в Соединённых Штатах. Очень высококонкурентная среда во многих городах Европы, особенно в таких центрах, как Берлин, Вена или Париж. Москва тоже одно из таких конкурентных, очень активных мест, где, чтобы художника заметили, нужно приложить колоссальные усилия. Но при этом, даже если тебя заметили, это не гарантирует ни денег, ни становится каким-то залогом успеха в будущем. В Москве довольно развита интеллектуальная среда, и не только в Москве — это и Петербург, и Краснодар, и Нижний Новгород, и Пермь, и Екатеринбург, и Воронеж — ряд локальных центров, где молодые художники постоянно появляются. Высока степень критической вовлеченности, когда в среде художника критикуют его коллеги, и это именно полезная, продуктивная критика. Многие молодые художники выезжают на Запад для периодического обучения, либо живут там на постоянной основе, и привозят оттуда сюда свежие идеи. Среда в России вполне конкурентная, она порождает интересных художников, порой из них выходят серьезные, достойные бренды. Но путь нашего искусства на международные рынки очень длинен. И в Америке, и в Европе гораздо больше благополучных условий просто потому, что там очень ёмкий и динамичный рынок, там больше частных денег в галереях, больше возможностей выставиться. Также там больше грантов, на которые могут существовать некоммерческие художники. В России с этим сложнее, резиденций какое-то количество уже есть, но их пока очень мало и они не так активны, как хотелось бы.

Это значит в российском понимании эта фраза "художник должен быть замечен"? Как художнику, имеющему профессиональное образование графика, скульптора или живописца, с бэкграундом, со свежими идеями, как ему попасть в первоклассные галереи вроде вашей, или, скажем, к Владимиру Овчаренко? Что для этого нужно сделать?

Это очень хороший вопрос. Правильным ответом будет: никак не попасть.

Вы копируете ответ легендарного Арне Глимчера! Я сам у него спрашивал в 2014 году: а как эти люди попадают к тебе? Он ответил: я не знаю. Это потрясающе!

Арне настолько велик, что он даже не знает. Я думаю, что он, конечно же, скромничает, и мы все прекрасно понимаем. Но, тем не менее, как звучал лозунг 1968-го года, как говорила парижская молодежь: будьте реалистами — требуйте невозможного! Если человек захочет каким-то образом попасть в большую солидную галерею, то он будет что-то очень особое делать, чтобы быть замеченным. Мы сами проводим мероприятия, чтобы определить, кто нам нужен. Наши поиски покрывают и европейское пространство. Мне не столько интересен сейчас обязательно российский художник, сколько, например, грузинский, литовский, чешский, немецкий или вообще не европейский. У нас в составе галереи есть некоторое количество зарубежных авторов, которые были молодыми, но сейчас уже стали вполне состоявшимися. Например, Андрис Эглитис — латвийский художник международного масштаба, один из самых востребованных в своей стране. Мы для него являемся основной галереей. Сейчас он преодолел возрастную планку 35 лет, а мы начали работать с ним, когда он был настоящей молодой звездой. В результате такого отслеживания художников на местной сцене мы замечаем тех, кто нам интересен, делаем им предложения, и в течение какого-то времени начинаем работать с ними в галерее. Сейчас для того, чтобы таких художников было хотя бы какое-то количество, мы сделали в галерее pop/off/art lab. На сегодня там 4 автора. Это все молодые, как мы считаем, звезды, и за них отвечает директор нашей галереи Серафима Кострова. Это художники, которые не имеют галерейного контракта, но галерея за ними присматривает, помогает в разных аспектах и, главное, продает их работы. Из pop/off/art lab, вероятно, с течением времени кто-то войдет в основной состав галереи. Таким же образом это происходит и в больших международных галереях, только там система подобной ротации еще сложней, и шансов попасть в галерею еще меньше.