Вся жизнь в послезавтра

Квартира Андрея не входила в построенную часть города, они поселились в гостинице и следующие три дня просто ходили по городу. Неспешно прогуливались вдоль набережной. Толкались и спешили занять места в театре. С большим трудом, в последнюю минуту, купили билеты на представление. Один раз Андрей представился приезжим и долго пытал первого попавшегося москвича на предмет местонахождения такой-то улицы. Пока наконец озверевший москвич не посоветовал настырному приезжему убираться обратно, в географические координаты места его рождения. Андрей расхохотался и прохожие обходили его стороной подозревая в молодом, белозубом парне сумасшедшего.

Голуби, неистребимые обитатели московских помоек, опасались брать семечки с Жениной руки. Приходилось рассыпать семена по земле и отходить на два шага, иначе осторожные птицы не рисковали набрасываться на угощение.

Настенная плазма в холле гостиницы перед стойкой администратора передавала новости тридцати шести тысячелетней давности. Самое интересное, что для Андрея это действительно были новости — события произошедшие после считывания памяти и потому находящиеся для него в субъективном будущем. Он с огромным интересом прослушал итоги футбольного матча, вслух радуясь победе любимой команды. Женя улыбалась и молчала, слушая как Андрей поминутно восклицает: — А ведь я говорил! — или — Ну кто бы мог подумать!

За день до окончания игры он решил уехать, чтобы не видеть как в одну секунду идущие по улице люди остановятся, а сидящие в помещениях выйдут на свет и их лица стекут словно лёд превратившийся в воду. Как небо потемнеет, голубой цвет сменится вечной облачной хмарью похожей на дым от большого костра где сгорают сырые ветви. Как дома уйдут в землю, а город будет разрушен: вместе с магазинами, автомобилями, светофорами, памятниками и голубями.

Перед тем как пойти к оставленному на холме стреколёту Андрей сказал Жене: — Знаешь, я наверное попробую сам найти своё место в этом мире. Большое спасибо тебе за заботу и за всевозможные подарки. Без механизмов, автоматов и робослуг я был бы как без рук, ног, глаз и языка — беспомощнее младенца. Но теперь я должен продолжать искать самостоятельно. Сделать хоть что-то своими руками кроме того, что зарезал несчастного, хотя и крайне злобного, кошака. Понимаешь? Почему ты молчишь?

— Как странно — сказала Женя — Вероятность этого решения не превышала тридцати процентов. Выходит в моём анализе ошибка или я тебя плохо знаю.

Андрей хмыкнул и собрался уйти.

— Ты не выживешь в лесах.

Он усмехнулся: — Разве это проблема в наше время?

— Подожди — попросила она: — Прими последний подарок.

Подойдя к Андрею Женя взяла его за руку и посмотрела в глаза: — Примешь?

— Что ты хочешь подарить?

— Друга — сказала она — Того кто компенсирует слабость силой. Верного оруженосца и спутника.

Андрей пробормотал: — Я не понимаю.

Женя потянулась губами. Лица приблизились. Они поцеловались и вдруг что-то острое как игла проткнула Андрею язык. Он резко отпрянул тряся головой. Сплюнул на асфальт кровяной сгусток и возмущённо посмотрел на Женю. Но прежде чем Андрей успел потребовать объяснений. Внутри его головы прозвучал торжественный голос: — Приветствую тебя, Андрей! Я, Галахад четвёртый, рыцарь-философ, заслуживший прозвище «рыцаря чаши», клянусь в дружбе и преданности.

— Галахад — мысленно позвал Андрей — Ты кто ещё такой?

— Рыцарь-философ.

— А откуда взялся?

— Меня создала богиня, а после возродила и выделила из прочих рыцарей, чтобы я мог служить тебе.

— Рассказывай — потребовал Андрей у Жени — И пойдём сядем, ноги дрожат.

Спинка деревянной скамейки была изрезана ножом. Андрей осторожно опустился на разболтанные доски: — Зачем кусаться-то?

— Это был не укус, а укол.

— Ну конечно — возмутился он — Совсем другое дело.

Опека над беспомощным выходцем из прошлого не слишком отвлекала девушку. Она продолжала заниматься темой предложенной ещё учителем Нофилисом. Биолаборатории внутри Жениного тела собрали крохотных разумных существ по чертежам предложенными инженерами-проектировщиками. Пришлось пойти на кое-какие хитрости, чтобы уместить разум в существе размерами сравнимом с одноклеточными организмами. Технические подробности слишком сложны, да и не важны, в данном контексте. Цивилизация разумных микросуществ развивалась отклоняясь от стратегии предусмотренной юным социологом, словно пьяный боцман, то в одну, то в другую сторону. Всё же первая самостоятельная работа.

Микросущества разделились на враждующие кланы, выработали формы социального устройства, развили философию и науку потихоньку изучая окружающий их мир. Внутри макрорсуществ не особенно разовьёшь технический прогресс, поэтому основное развитее следовало по биологическому пути. Со временем среди микрошей выделился особый класс рыцарей — занимающийся в первую очередь войной, но не только ей одной, а по большому счёту вообще всем, кроме «земледелия». Последним занимались микроши-крестьяне.