Вся жизнь — игра

Зеркальная гладь безжалостно отразила ослепительно юную «невесту» рядом с седеющим грузноватым мужчиной. Будто отец ведет дочь к алтарю…

Сергей застегнул на ее шее колье, сам поднял Рите волосы и стянул их тяжелой золотой заколкой.

Рита усмехнулась про себя. Похоже на старинный водевиль. Они вдвоем играют какую-то пьесу…

Ну что ж, она не прочь поиграть.

Она картинно подала Сергею руку, приподняла кончиками пальцев подол длинного пышного платья, сделала книксен и гордо выпрямилась, входя в образ.

Когда он успел? А она спала и ничего не слышала…

Огромный овальный стол с ореховой инкрустацией был покрыт крахмальной льняной скатертью. В центре прелестная аранжировка из орхидей и мелких пунцово-красных цветочков. На краю серебряное ведерко со льдом, видно запотевшее горлышко бутылки французского шампанского. Вереница хрустальных фужеров, два прибора, тяжелые серебряные вилки, ножички, блюда, покрытые серебряными же крышками…

И скатерть, и сервировка не ее, Сергей все привез откуда-то, приготовил и накрыл… А может, здесь орудовал штат поваров и официанток, пока Рита мучительно пыталась выбраться из проклятой пустыни?

Все-таки он умеет устраивать для любимой приятные праздничные сюрпризы… Разве Георгий способен на такое?

— Шампанского, дорогая?

— Пожалуй…

Это ужин в королевском замке. Здесь к месту английская чопорность…

Локти на уровне талии, безукоризненно прямая спина, два пальчика легко поднимают бокал с искрящейся пеной…

С какой жадностью она бы сейчас выпила шампанское одним глотком, словно в отместку тому, кто пожалел для нее пригоршни простой воды…

— За тебя… — Сергей пригубил из своего фужера и протянул Рите темную бархатную коробочку.

О, Господи! Опять бриллианты… Сколько можно…

Рита чуть не застонала.

Но в коробке тускло поблескивало гладкое золотое колечко, узенькое, простенькое, без камней и украшений.

Обручальное кольцо! Кровь бросилась Рите в голову.

Хоть бы спросил, хочет ли она связать с ним свою судьбу!

А это платье… не для спектакля… Примерка… Репетиция крутой образцово-показательной свадебки?

Рита залпом опрокинула в рот шампанское, встала и протянула кольцо Сергею.

— Я же сказала, что не собираюсь за тебя замуж.

Ее холодный прищур схлестнулся с бешено вспыхнувшим взглядом Сергея.

Он тоже вскочил, сжимая в кулаке проклятую коробку.

— Я тебя не понял!

— И не поймешь!

— Мы давно вместе…

— Ужасно давно!

— Я долго думал…

— Слишком долго!

— Для меня это не простое решение…

— Не надо одолжений!

— Я хочу быть с тобой…

— Ты забыл узнать мое мнение!

— Будет так, как я сказал!

Ого! Какие незнакомые интонации… Вот так он, наверное, разбирается со своей «братвой», или как их там…

— А мое желание ничего не значит?

Сергей жестко усмехнулся.

— Значит. Я знаю, что ты моя, вся, до кончиков ногтей.

А вот и не вся! Что ты сделаешь с мыслями, которыми завладел другой, с чувствами, которые разрывают душу?

— Я понял, что люблю тебя.

— Я тоже поняла…

Рита даже вздрогнула от внезапно пронзившего ее отчаяния. Разве это навсегда? Разве больше не будет в ее жизни места тому волнующему азарту, предвкушению схватки, нетерпеливой жажде победы, которое охватывает ее при одном взгляде на Георгия?

Она лучше умрет, но не загонит себя в эту клетку, искусно украшенную, но от этого не менее ненавистную.

Это слишком пресно! Все известно заранее. Медовый месяц на Канарах, расточительная роскошь, долгие ночи в объятиях законного мужа и истерзывающие мечты о другом…

И… прощай казино… Остановись, рулетка. Выигрышный фонд давно исчерпан.

И не будет больше возможности хоть краешком глаза увидеть, как срывает банк нахальный господин Кайданников…

— Что?

Сергей стоял вплотную к ней, губы сжаты, брови сдвинуты…

— Что? — очнулась Рита.

— Что ты поняла?

Она твердо посмотрела ему в глаза, долго, будто изучая…

— Я не люблю тебя.

— Ты издеваешься? — он не поверил. — Это месть? Я виноват, что не сделал этого раньше?

— Я никогда тебя не любила.

Его рука нервно скользнула по скатерти, кулак сжался… И Сергей вдруг резко рванул его вниз, опрокидывая на ковер все праздничное убранство стола.

Тоненько хрустнули под лакированным ботинком осколки хрусталя.

— Шлюха!!!

Сейчас он ее ударит…

Рита презрительно рассмеялась.

— Я была бы шлюхой, если бы приняла твое предложение.

Красивая пастораль выродилась в грязный базар. Неужели он не может уйти с достоинством? Что им еще надо выяснять? Джентльмен в таком смокинге должен молча поклониться и выйти в дверь. И больше уже никогда не входить.

Сергей требовал, умолял, кричал. Он, наверное, даже заплакал бы, если бы умел.

Рита была и дрянью, и богиней. Он то отпускал ее на все четыре стороны, то угрожал, что всякий, кто приблизится к ней, попрощается с жизнью.

Он привык покупать, что только пожелает, и теперь назначал все более дорогую цену.

Он требовал назвать имя мифического любовника, и клялся, что даст Риге полную свободу, если только она согласится.

В ответ Рита молча сняла колье, стянула с пальцев все перстни и швырнула ему в лицо.

Не помня себя от ярости, Сергей схватил ее за руку и опрокинул на пол, в месиво салата…