Всемирный следопыт, 1928 № 03

— Ты знаешь это имя? — спросил он подозрительно.

— Нет.

— И ты говоришь правду?

— Я никогда не бывал в Хартуме. Как же я могу знать его?

— Почему же ты вздрогнул, когда я назвал это имя? Может быть, тебе говорил о нем Бен-Васак? Не говорил ли, он о пропавшем брате?

— Разве у него есть брат?

Кадир снова подозрительно взглянул на меня,

— Да. И этот Абд-Абу-Азль сыграл с ним хорошую штуку.

Я насторожился. Но старик сразу умолк, бросив нехотя:

— Впрочем, вам, иноземцам, незачем знать наши дела. — Он едва заметно улыбнулся.

Передо мною снова стоял другой человек. Для меня он был загадкой. Что это была за улыбка? Насмешка или игра? Презрение или угроза? Он представился мне вдруг хищным зверем, играющим со своей жертвой.

Я зажег факел и осмотрелся. Мы находились в небольшом подземелье с кирпичным полом. Посреди пола я заметил каменную плиту…

Но, прежде чем я успел хорошенько что-нибудь сообразить, его лицо снова приняло простодушно-лучезарное выражение.

— Ты порицаешь рабство, эффенди? Мы не поймем друг друга — и лучше перестанем говорить об этом. Да, кстати, мы уже пришли на место…

VIII. Месть кадиров.

Мы подошли к небольшому холму, и старик, поискав немного, принялся руками разгребать песок, пока не обнажил каменную плиту. Мы приподняли ее и увидели проход, выложенный каменными плитами.

— Кто полезет первым? — спросил кадир.

— Конечно, ты, — ответил я. — Ведь здесь ты — проводник.

Мы связались одною веревкой и стали спускаться. Впереди шел кадир, за ним следовал Селим, а за Селимом — я. Спустя некоторое время проход привел нас в небольшую комнату, где могло поместиться не более десяти человек. Стены комнаты были выложены темным камнем, воздух здесь был чист и свеж, что очень обрадовало Селима.

В углу комнаты, в полу находилось зиявшее темнотой отверстие, из которого веяло холодом и сыростью.

— Это — шахта, в которую мы должны спуститься, — объявил кадир.

— Шахта? — пробормотал Селим упавшим голосом. — Но я не вижу здесь лестницы? Хотел бы я знать, из какого материала были сделаны мозги у тех мумий, которые строили себе такие странные квартиры? Святой отец, неужели я должен рисковать вывихом или переломом ног и рук?..

— Это тебе не придется делать, — сухо заметил кадир. — В стенках шахты высечены углубления для ног; для рук сделаны перила, и спуск можно считать вполне безопасным.

Первым, чтобы успокоить Селима, начал спускаться я. «Герой своего племени» кряхтя полз за мной. Мне было слышно, как он бормотал из корана: «нет бога, кроме бога, и Магомет — пророк его». Кадир замешкался наверху, привязывая веревку.

Я считал углубления. После двадцатого мы очутились у входа в продольную штольню. Отдохнув здесь, мы снова начали спускаться. Штольня осталась уже далеко, как вдруг сверху донесся зловещий смех, повторенный громким эхом в темной бездне шахты, и голос полный ненависти, прокричал:

— Так приводят к вечному молчанию неверных собак! Погибни же здесь, и проснись в преисподней у дьявола!

Я взглянул вверх и увидал два лица, освещенные светом небольшой лампы. Это были — кадир и… третье «привидение», следившие за мною по поручению Абд-эль-Барака.

В одно мгновение я сообразил всю опасность: нас решили запереть, чтобы мы погибли здесь от голода.

— Селим! Скорей наверх! — крикнул я.

Мне надо было быстрее подняться вверх, но я был связан с Селимом. Сообщник кадира завыл от радости:

— Попался, белый пес! Ты хотел арестовать меня, но сам попался в ловушку! Ни один человек не найдет здесь ни тебя, ни твоего Селима!

— Ни один человек! — повторил кадир. — Я видел, что ты начинаешь подозревать меня, но ты был слишком глуп и последовал за мной. Ты смертельно оскорбил одного из кадиров, и мне выпала высокая честь отомстить за все братство. Сдохни же здесь, и пусть душа твоя будет проклята из века в век!

Я выхватил нож, перерезал веревку, соединявшую меня с Селимом, и полез вверх. Мои враги, склонившись над шахтой, следили за мной. Положение было безвыходное: достаточно было ударить меня по голове, чтобы сбросить в шахту. Я выхватил револьвер и потушил факел. Однако враги успели заметить мой маневр. Свет вверху моментально исчез, и до меня донесся насмешливый голос кадира:

— Стреляй, собака! Посмотрим, как попадешь ты в нас!

В кромешной тьме я услыхал шум передвигаемых наверху тяжелых камней.

Взяв револьвер в зубы, чтобы освободить руку я быстро вскарабкался вверх. Слишком поздно! Большая каменная плита была уже надвинута на отверстие шахты, и слышно было, как оба «святые» мужа заваливают ее снаружи камнями. Напрасно старался я приподнять плиту. В бессильном отчаянии, я выстрелил два раза, но и это не привело ни к чему.

— Эффенди, с кем разговариваешь ты? — услышал я испуганный голос Селима. — Почему ты стреляешь? Разве что-нибудь случилось?

— К несчастью, да! Мы заперты в шахте святым мерзавцем!..

— О аллах, милостивый аллах! Мы пропали! — захныкал Селим, мгновенно потеряв остаток мужества. — Ни один человек не узнает, где гниет наше мясо и тлеют наши кости! Почему я не остался дома, где меня так хорошо кормил толстый управляющий?!