Всемирный следопыт, 1926 № 04

— Одним прекрасным утром, — рассказывает проф. Манген, — я шел вдоль обширной плантации в области Kaйec. Внезапно я вздрогнул от неожиданного сильного шума в кустах: звон бубенчиков, рев автомобильных рожков, гонги, человеческие голоса, еще что-то. Осведомившись, я узнал, что это «сторожа от обезьян» (вернее сторожихи, потому что почти всегда это бывают старые негритянки) — выражают свою бдительность.

Они располагаются на некотором расстоянии друг от друга, на хрупких помостках, сделанных из веток. Днем и ночью они должны выслеживать опасность и давать знать о ней по линии. Едва какая-нибудь из них заметит одну или нескольких обезьян, как они пускают в ход свои шумящие инструменты.

Подвозка ценного леса по рельсам вручную.

В одно мгновение шум, звон, рев и крики распространяются по всей линии. Получается своеобразный обезьяний джаз-банд. Это звуковое заграждение дает блестящие результаты. Обезьяны вообще боятся громких, а тем более незнакомых звуков и, услыша этот джаз-банд, моментально исчезают. Испуг, вызванный этим шумом, обезьяны помнят долго и нескоро возобновляют попытки проникнуть на плантации.

Во многих частях Западной Африки проложены великолепные железные дороги, снабженные всем современным комфортом. Самая большая из них — Тисс—Кайес—Нигер — на очень большом протяжении имеет интенсивное пассажирское и грузовое движение.

Эта дорога тоже является пожирателем леса в виде горючего материала. Для того, чтобы обеспечить годовое движение, она поглощает не менее 15.000—20.000 тонн леса.

По обеим сторонам железной дороги не видно уже никаких следов леса. Поэтому железнодорожной компании приходятся подвозить лес для своих паровозов за много километров. Особенно ценится в этом отношении дерево сунсун, которое, действительно, горит великолепно. Но использование его на топливо совершенно не рационально, так как оно могло бы с успехом служить для вывоза. Это дерево родственно ценнейшему «черному» дереву Занзибара.

Линия Тисс—Кайес—Нигер имеет большое значение для всей страны. Она значительно способствует вывозу местных продуктов и сырья к Атлантическому океану. Но не следует думать, что роскошь вагонов и быстрота сообщения свойственны этой железной дороге на всем ее протяжении. За исключением скорых поездов между Куликоро и Бамако, железнодорожная цивилизация стоит на очень низком уровне. Часто пассажирские поезда состоят из товарных платформ.

Веселое зрелище представляют собой черные человеческие гроздья, берущие приступом товарные платформы. При этом негры издают невероятный визг, но все время сохраняют в равновесии тыквенные бутылки, украшающие их курчавые головы.

Проф. Mанген так описывает свои впечатления об этой «железной дороге» в наиболее удаленных ее частях:

— Вот дорога начинает подниматься по склону, поезд мужественно подступает к нему, но не может осилить. Он вынужден дать задний ход и спуститься, чтобы напитать котел водой. Затем он вновь пускается в путь, и снова начинается приступ. Я видел. как эта история под'ема и спуска продолжалась пять раз подряд, пока паровоз, наконец, не осилил гору.

Вот наш состав остановился в пути и не хочет везти нас дальше. Ну, что ж из этого! Мы выходим, и у самого полотна разбиваем палатку. Мы, закусываем, беседуем, спим.

Порча автомобиля — весьма обычное явление. Особенно памятным осталось одно приключение, случившееся в самой гуще мавританских кустарников. Когда автомобиль окончательно отказался работать, одного из членов экспедиции пришлось отправить пешком в Сенегаль за вспомогательным автомобилем. Остальным спутникам с экспедиционным багажом пришлось терпеливо ждать возвращения посланного, которому надлежало покрыть по пескам расстояние в 120 километров.

Проходили дни и ночи. Наше существование напоминало жизнь потерпевших кораблекрушение на необитаемом острове. Ради развлечения мы охотились по берегам африканских речек. Дичи было пропасть: пеликаны и марабу тысячами реяли в небе. Много было разных пород уток, волоклюев, гамбийских гусей, трубачей и др. Здесь один из членов экспедиции совершил замечательный выстрел: он убил одной пулей восемь уток на протяжении 800 метров.

Самое необычайное приключение случилось с экспедицией в то время, как мы спускались вниз по реке Нигеру. Экспедиция была задержана серьезными переговорами с неграми. Взгляды негров на право, выраженные по этому поводу, были весьма своеобразны.

Нам удалось убить каймана (особый вид крокодила). В его желудке мы нашли два ножных браслета одной негритянской женщины, исчезнувшей за несколько недель перед тем. Узнав об этом, муж несчастной жертвы стал оспаривать у нас владение крокодилом, с'евшим его супругу. После долгих споров мы согласились, наконец, признать основательность его доводов. Он немедленно воспользовался предоставленным ему правом собственности и стал мстить кайману. В течение пяти дней он с'ел его всего. Таким образом, он вновь входил в обладание не только телом умершей, но, согласно суданским верованиям, и ее душой.