Всего лишь бог (СИ)

Что чувствовал Брок, узнать было бы легче лёгкого. Но… не хотелось. И так яснее ясного.

Локи облизнул губы и улыбнулся. А потом стал прикидывать, как бы им устроиться наедине так, чтобы никто не прознал.

В покоях матушки нельзя. Она не откажет, но это неправильно, Локи чувствовал это всем собой. Во дворце… Слишком много глаз, пусть даже Хугин и Мунин вместе с Хеймдалем промолчат.

Вдобавок, что бы там асы ни провозглашали про нелюбовь к сейду и прочим видам магии, тут хватало чувствующих её, а в том, что близость с Броком оставит яркий и заметный отпечаток в них обоих, Локи не сомневался. Он сам был большим любителем подстраивать каверзы тайным любовникам, которые для него тайными не были.

Конечно, матушка отправит троицу вместе с Сиф в Мидгард, но в Золотом дворце у Локи и Брока хватало недоброжелателей и помимо них. Воины оказались оскорблёнными тем, что принц, пусть и ненаследный, взял в свиту не асов, а мидгардцев. Вдобавок многие возмущались тем, насколько бесцеремонен Брок и его бойцы. У них, мидгардцев, которых асы считали пылью под ногами, не было ни крохи почтения к этим самым асам. Зато к царице и её целительницам те относились с огромным уважением.

Значит, надо устраивать любовное прибежище вне дворца. И достаточно далеко, чтобы за время, которое нужно, чтобы вернуться, самые яркие изменения поблекли. Но Асгард совсем невелик. Пожалуй, Нью-Йорк — и тот больше, а ведь он даже не самый большой город в Мидгарде.

Но выбираться всякий раз в Мидгард далеко, а предаваться любви на сумеречных тропах — опасная глупость.

Хельхейм следует оставить для Хелы и Барнса. Отчим, надо же… Наглости Баки Барнсу не занимать.

Прочие миры тоже не привлекали. Что бы там Один ни твердил о союзах и данях, Локи слишком хорошо знал, как ненавидят Асгард прочие семь миров. И есть за что. Разве что с Нидавеллиром удалось не испортить отношения. Ну и с Ванахеймом — помог брачный союз Одина и Фригги. В Мидгарде же Асгард и асов считали мифом глубокой древности.

Локи взъерошил Броку волосы и решил, что нужно посоветоваться с ним. Объяснить всё и выслушать, что тот думает.

Не помешало бы и прикрытие. Алиби, как говорил Брок. Но от одной мысли о том, что ради этого придётся изображать интерес к кому-то из асиний или служанок, в желудке начинал топорщить иглы здоровенный ёж.

Это Тору просто — валял кого хотел где угодно, благо матушка позаботилась о том, чтобы он не наплодил бастардов. Один гордился мужской силой сына. Сиф, метившая Тору в жёны, молча бесилась.

Локи знал, что ей не светит: женщин-воительниц Тор за женщин не считал. Да и нравились ему мягкие, хрупкие, подчёркнуто женственные, а не те, кто способен копьём пронзить кабана, объездить рогатого чибиса и перепить Вольфштагга.

Даже Джейн была сильна умом, а не мышцами.

Локи хмыкнул, осенённый внезапной мыслью. Потревоженный Брок заворочался, притиснулся к нему плотнее и обнял одной рукой. Локи же только улыбнулся. Ему было тепло и в кои-то веки неодиноко.

Тору нравятся те, кто умнее него и кто не простирается перед ним. Джейн. И сам Локи.

Всё это наводило на нехорошие мысли. Даже если горячая братская любовь Тора к Локи с виду чище прозрачной озёрной воды, кто знает, какие чудовища могут таиться в глубине? И так ли чиста и братска та любовь?

Проверять, однако, не хотелось.

Локи знал, что где есть два мужеложца, непременно отыщется и третий, и четвёртый. Пусть они будут таиться, пусть никогда не откроются даже сами себе.

Что творится в Мидгарде, он знал — неугомонный Лаки рад был поделиться с тем же Барнсом тем, что люди называли статистикой. Глазго и Лютик наперебой рассказывали пропустившему семьдесят лет недоасу-суперсолдату историю того, что они называли ЛГБТ-движением. И да, Локи подслушивал. Ему тоже было интересно.

Асы, конечно, не люди. У них иначе многое. Многое — но не всё. Вдобавок, пусть этого и не нашлось в хрониках Асгарда, пусть в легендах Мидгарда многое было искажено, изрядное число асов происходило из людей, которых преобразил тот мощный источник магической силы, вокруг которого Бор, отец Одина, сын Бури, создал Асгард. Об этом не говорилось впрямую, но Локи знал, что Бор собирал под свою руку всех, кто был готов с ним идти, не гнушаясь ни магии, ни уловок.

А раз так, значит, и в Асгарде на десять мужей один жаждет лишь ласк собрата, и каждому второму нет разницы, дева разделит с ним ложе или юноша.

Локи почесал лоб. Мысли ушли совсем не туда.

Сквозь занавеси начал пробиваться бледный свет — предвестник утренней зари. Выскользнув из-под одеяла и укрыв Брока по плечи, Локи поцеловал его в шею, не удержавшись, лизнул — соль, мускус и невероятно влекущий вкус самого Брока.

Надо посоветоваться с матушкой. А после и с самим Броком.

========== 36. Предназначение ==========

— У меня с собой одеяло, масло и вино, — неловко, стараясь не глядеть на Брока, сказал Локи. — Вон там, — он взмахнул рукой, — есть поляна с мягкой травой.

Брок подошёл к нему, смущённому до розовых щёк, положил жесткую ладонь на шею, под волосы, пригнул к себе и поцеловал.