Всегда говори «Всегда» – 4

– Маша, мы и не обманываем. Мы же не гулять без вас едем! Срочно вызвали на работу.

Ольга уже сменила сланцы на туфли с высоким каблуком, взяла сумку, ключи от машины и выжидательно посмотрела на Надю.

– Раздеваемся! – скомандовала Надежда. – Маша, остаешься за старшую. В войну не играть, конфеты не трогать.

– Не могли раньше позвонить, – проворчала Машка, стягивая наколенники и шлем. – Мы бы тогда поспали подольше!

– Оль, может, я с детьми погуляю, а ты одна в «Солнечный ветер» съездишь? – предложила Надя.

Сил не было ехать туда, где она первый раз увидела Диму. Духу не хватало на то, чтобы снова оказаться в стенах, где зарождалась ее любовь, где она с ума сходила от ревности и где, наконец, поняла – она самая любимая и красивая…

– Надюш, ну как я без тебя поеду? Я там никто!

– А я – кто?! Я директор рекламного агентства, который ничего не понимает в рекламе!

– Поэтому едем вместе. Проведем переговоры. Если будет сложно, посидишь свадебным генералом.

– Мам, ты будешь генералом? – дернул Надю за руку удивленный Дим Димыч.

– Мам! Так вы на свадьбу едете?! – возмутилась Машка.

Надя, вздохнув, взяла сумку.

– Наколенники сними! – засмеялась Ольга. – Мы ж не на роликах поедем!

В «Солнечном ветре» по-прежнему пахло кофе, хорошим парфюмом и сигаретным дымом.

По-прежнему девушки, снующие в коридоре, смело могли конкурировать с топ-моделями…

Вот только ревновать было не к кому.

Надя быстро шла впереди Ольги. Стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не видеть пальму, которую Димка любовно выбирал в цветочном магазине, а потом поставил в холл со словами: «Ну вот, теперь попугай нужен», а главное – не видеть взглядов, которые сотрудники, здороваясь и кивая, бросали на нее.

Этих жалостливых взглядов Надя боялась больше всего.

Именно они когда-то заставили ее выпить первую бутылку виски. Именно от них жалость к себе перехлестывала все разумные границы, заставляя забыть любовь к сыну.

Ольга, словно почувствовав ее состояние, обняла за талию и шепнула весело на ухо:

– Сделай грозное лицо! Директор же! Тебя должны все бояться!

Надя усмехнулась – грозное лицо? У вдовы, которая – все это знают – запойно пила больше года…

Тимур встретил их в кабинете художников – как всегда, со всклоченной шевелюрой, застегнутой не на ту пуговицу рубашкой и неподдельным беспокойством в глазах.

– Оля! Это наш последний шанс… – Он подергал себя за воротник рубашки и только теперь заметил Надежду, удивленно поздоровавшись: – Привет, Надь… Как хорошо… что ты пришла…

– Что, вообще нет заказов? – уточнила Ольга, оглядывая кабинет, обычно заваленный эскизами, а теперь – с пустыми столами.

– Если честно – нет. – Тимур тяжело вздохнул, опять подергал ворот рубахи и, поняв наконец причину неудобства, быстро перезастегнул пуговицы. – Скоро и работать некому будет! Почти всех переманили, оставшиеся – подрабатывают кто где…

Тимур посмотрел с надеждой на Грозовскую, словно ожидая, что она своим директорским решением тут же что-то изменит.

– А я что могу? – пожала плечами Надя. – Где я вам работу найду? Где этот… немец?

– Едет… Рейс задержали! И пробки везде…

Тимур услужливо придвинул Наде стул, но она и не подумала садиться. Развернулась к двери и взялась за ручку.

– Ну, с пробками я тем более ничем помочь не могу…

– Оля, не бросай нас! – взмолился за ее спиной Тимур. – Это наш последний шанс!

– Без паники, Тимур! – бодро ответила Ольга. – С таким заказом у нас все будет в порядке.

…Вот именно – у них будет в порядке. А она, Надя, в этом не разбирается.

Абсолютно!

Надя вышла, плотно прикрыв за собой дверь – неужели трудно понять, что невыносимо больно ей здесь без Димки… выть хочется, а не о заказах думать, тем более – о немцах.

Надя ускорила шаг. Желание поскорее покинуть агентство стало настолько сильным, что она почти побежала. Может быть, Димка был бы и рад, если б она переговорила с немцем, с грозным видом построила всех этих без дела шатающихся девчонок, засела в его кабинете, в его кресле – и спасла бы «Солнечный ветер» от неминуемой гибели… Только она не может. Она слабая, глупая, неталантливая и умеет только любить – его, Димку.

Нога неожиданно подвернулась, Надя едва не упала, с трудом удержав равновесие, а когда разогнулась – прямо перед глазами увидела табличку «Директор Д.Э. Грозовский».

Словно Димка знак подал – зайди.

Разве могла она сопротивляться его воле?

– Димочка, – прошептала Надя и с замиранием сердца нажала на ручку.

Дверь оказалась незаперта…

А может, это Димка специально открыл кабинет для нее? Иначе почему взгляды девчонок, толкущихся у стойки ресепшн, из сочувствующих вдруг стали удивленными?

Сделав шаг в кабинет, Надя замерла – на столе в пепельнице лежал один-единственный окурок, наверняка Димкин, потому что только он так характерно прикусывал фильтр… Она плотно закрыла за собой дверь и… как будто осталась с Грозовским наедине.

– Димочка… – Надя села в его кресло, взяла окурок и прижала к губам. – Ты не представляешь, как я соскучилась…