Всегда говори «Всегда» – 4

Машка сидела перед компьютером, безучастно уставившись в монитор, на экране которого зависла какая-то игрушка. Красные глаза выдавали, что она весь день прорыдала.

– Машечка! – Ольга бросилась к ней и, уже не боясь за помаду, поцеловала дочь в заплаканные глаза. – Прости меня, пожалуйста! Я больше не буду смеяться…

– Ну, почему? – оттолкнула ее Маша. – Смейся! Я же плохо рисую!

– Ты хорошо рисуешь! Папа себя сразу узнал.

– Да, сразу! – горячо заверил Машку Сергей и тут же грустно, с обидой, добавил: – А ты меня не встречаешь!

– Ничего ты не узнал, – буркнула Машка. – Врете вы все!

– Маша! Мы с мамой никогда не врем! Портреты чудесные!

– Просто мама давно не рисовала и совсем перестала разбираться в настоящем искусстве! – вставила свое слово Надя.

– Мне очень понравилось, – добавил Костик.

– И мне, – пискнул Димка.

– А я тот, первый, даже у себя в кабинете повесил!

– Да?! – Машка посмотрела на Сергея, на Ольгу, на Надю и на ребят, словно ища подвоха в слишком уж горячих заверениях, но подвоха не нашла – все улыбались и смотрели на нее с обожанием…

– Ладно… Пап, тогда мы с мамой тебя еще нарисуем! Я по фотографии рисовала, а это неправильно! Мы тебя будем… ну, как-то так… живьем рисовать!

– С натуры, – подсказала Ольга.

– Живьем! – упрямо повторила Маша.

– Правильно, – кивнула Надя. – Живьем-то оно лучше… Только сначала пойдемте есть. Папа целый день голодный, а этого никакая натура не выдержит.

Давно они так не сидели – и чтобы Надька веселая, и чтобы Сергей улыбался, и Ольга – почти счастливая, и дети в полном согласии, не соперничающие друг с другом за лучшее за столом место и лучший пирог.

Машка так вообще ничего не ела, только отщипывала виноград и пила апельсиновый сок.

– Машунь, ты на диете, что ли? – поинтересовалась Ольга.

– Просто не хочу.

– Правильно. Ужин отдай врагу, – Сергей забрал у Машки тарелку с нетронутым «оливье» и принялся уничтожать его с таким аппетитом, будто не было ни дюжины пирожков до этого, ни утки с яблоками, ни десятка фаршированных яиц.

– Если бы еще какой-нибудь враг посуду помыл, – вздохнула Ольга.

– Да мы и сами справимся! – заверила Надя и приказала: – Маша, собирай тарелки! Костя, а ты чашки! Дим Димыч, помогай Косте! А я… поруковожу.

Дети восприняли Надины команды как игру, и Ольга с облегчением поняла, что алое платье с открытой спиной не обязательно уродовать фартуком.

Сергей глазами заговорщицки показал ей на дверь. На носочках, словно подростки, сбегающие на первое свидание, они проскользнули в прихожую, оттуда – в сад.

Было время, когда сирень цветет в полную силу. Белая, фиолетовая и розовая – махровая и простая. Запах ее дурманил. А в сочетании с яркими звездами заставлял почувствовать себя семнадцатилетними…

Ольга села в гамак под навесом, Сергей стал легонько ее раскачивать.

– Оля… Давай не будем больше ссориться.

– А мы и не ссорились. Мы дискутировали!

– И дискутировать. И расставаться не будем. Я люблю тебя!

Сергей наломал охапку сирени и бросил ее в гамак, прямо на Ольгу.

Какая-то птица, несмотря на поздний час, выводила в ветвях рулады.

– Я люблю тебя, – повторил Барышев и, подсев к Ольге, освободил ее из сиреневого плена и обнял.

– Я тоже тебя люблю…

Целоваться в гамаке было неудобно. Словно на облаке, подумала Ольга – того и гляди, уплывет, оставив без опоры в бездонном небе…

Утром, когда Надя одевала детей на прогулку, в сумке зазвонил телефон.

Ей так давно никто не звонил, что она удивилась. Да и мобильный был новый. Старый украли, а этот номер знали только в «Солнечном ветре» и… Ольга.

– Да, Тимур, – посмотрев на дисплей, настороженно ответила Надя.

Если он сейчас скажет, что «Солнечный ветер» обанкротился и погиб, она нисколько не удивится.

И пойдет устраиваться на новую работу. Скорее всего, малооплачиваемую, потому что таким талантом, как Ольга, не обладает. Димкиных сбережений хватит на несколько лет, чтобы оплачивать коммунальные услуги, а там…

– …Заказчик из Германии приезжает, – услышала она последнюю фразу Тимура, все же сумевшую прорваться в поток ее невеселых мыслей. – Он обязательно хочет поговорить с тобой, Надь. Мы уж ему пытались объяснить, что директор приехать не сможет… Но он настаивает!

– Оль, что делать?! – жалобно спросила Надя. Ольга доставала из шкафа роликовые коньки для Машки и Костика и маленький велосипед для Дим Димыча. – Оль, меня в агентстве заказчик из Германии ждет!

– Надя, «Бахманн» ищет агентство! Это наш последний шанс! – не унимался Тимур. – «Бахманн» сейчас – супербренд! Если мы его упустим, можно закрываться…

– «Бахманн» какой-то, – растерянно пробормотала Надя.

Ольга быстро спрятала ролики и велосипед обратно в шкаф. С силой захлопнула дверцу, словно положив конец сомнениям подруги и ее нерешительности.

– Сейчас приедем, – сказала она Тимуру, отобрав трубку у Нади, и сняла кепку с Костика. – Прогулка откладывается…

– Мам… – Костик приготовился зареветь, да и Дим Димыч скуксился в полной готовности его поддержать.

– А папа говорил, что родители не должны обманывать детей… – Как самая старшая, Маша решила давить не на жалость, а на совесть.