Всегда горячие гильзы

— Нет, не все, — возразил я. — Нам бы хотелось, чтобы ты понял главное: для нас слова — это не просто звуки. А тост для нас — это вообще почти клятва.

— И что же я такого сказал… негармоничного?

— Ты назвал нас друзьями, Дэвид.

— Это оскорбление?

— Нет, но это не соответствует действительности. В русском варианте это слово имеет другое значение, чем в английском. В английском оно помогает создать комфорт в общении. Американцы могут назвать другом совершенно незнакомого человека. А мы — только проверенного.

— Годами и пулями, — уточнил Удалой.

— Ты с нами должен цистерну водяры выжрать, чтобы мы стали друзьями, — доступно объяснил Остап. — А ты пока только язык прополоскал.

— Извините, — смутился Дэвид и допил содержимое банки до дня.

— Будем считать, что первый шаг сделан, — со скрытой угрозой произнес Смола. — Боюсь, что он же — последний.

— Я дал вам повод негативно относиться ко мне? — спросил Дэвид, опуская банку на пол.

— Ты у нас один большой сплошной повод, — громко сопя, ответил Остап. Он воткнул самодельную деревянную лопатку в банку с кашей, поддел комок и отправил его в рот.

— Головная боль, — подобрал синоним Удалой.

— Сплошной гемор, — более жестко высказался Смола.

Мои парни начали выпускать пар. Я не стал им мешать. Пусть выговорятся.

— Постойте, постойте! — махнул рукой Дэвид. — Давайте говорить открыто. Что вас напрягает?

— Вопросы, — ответил Смола. — Ответы на которые мы получим только завтра.

— Может быть, я попытаюсь ответить на них сейчас?

— Что ж, попытайся, — согласился Смола. — Вот наступило завтра. Ты привел нас к складу с героином. Центр сосредоточения зла. Отхожее место сатаны. Бункер, в котором хранится оружие массового поражения. И что ты будешь делать дальше?

Дэвид не смог ответить прямо.

— Мы договаривались, что я всего лишь покажу вам склад.

— То есть, ты помашешь нам ручкой и уйдешь, предоставив нам возможность брать этот бастион самим. А как же офицерская честь? Или ты считаешь, что наркотики — не зло? — давил Смола.

— Это зло, — неуверенно ответил Дэвид. — Но если посмотреть с другой стороны, то этот бизнес не дает умереть с голоду миллионам афганцев.

— Но травит и убивает миллион россиян! Какой же миллион тебе ближе к сердцу? Русский или афганский?

— Я, как и вы, всего лишь солдат! — снова ушел от ответа Дэвид. — Я подчиняюсь своим командирам и выполняю их приказы.

— Любые? — вкрадчиво уточнил Смола. — О существовании этого склада вы знаете уже не один день. И что? Он прекрасно функционирует. Может быть, его охраняют американцы?

— Это исключено! — с возмущением ответил Дэвид.

— А вдруг? — не отступал Смола. — У нас приказ — взорвать его. У вас — охранять его. На чью сторону ты встанешь?

— Но американцы не могут охранять склады талибов.

— Ладно, упростим задачу, — вмешался Остап. — Допустим, склад охраняют талибы. Много талибов. Силы неравны. Мы несем потери, нам тяжело. Ты поможешь?

Дэвид кусал губы, нервно мял край куртки.

— Да, — наконец произнес он. — Если вы дадите мне пулемет.

Сарай взорвался аплодисментами и восторженным воем.

— Браво!!!

— Значит, нас уже пятеро!!!

— Гордись, лейтенант, тебя похоронят вместе с нами в братской могиле!!!

Смола ухмылялся и скептически покачивал головой:

— Всякое громкое заявление проверяется только практическими делами…

Остап обнял Дэвида за плечо:

— Вот так, лейтенант, через муки, нравственные преодоления и рискованные обещания человек карабкается к высокому статусу друга.

— Дайте мне еще выпить! — с волнением произнес раскрасневшийся от избытка чувств Дэвид. — Я хочу сказать что-то очень важное…

— Налить ему полный бокал! — распорядился Остап.

Смола, хоть и с неудовольствием, но уже потянулся к пакету с самогоном, как вдруг его рука замерла на полпути. Мы все застыли. Стало тихо. И в этой тишине совершенно отчетливо, со стремительным нарастанием, зазвучат рокот вертолета.

Глава 27

Я первым кинулся к окну, оттянул фанеру и глянул в образовавшуюся щель.

— «Апач», — сказал я.

Над кишлаком завис вертолет. Мощный луч прожектора сизым конусом скользил по глинобитным руинам. Могучий поток горячего воздуха поднимал пыль. Вместе с ней в наш сарай проник удушливый запах сгоревшего авиационного керосина и смазки.

— Замрите! — зашипел Дэвид, оттаскивая меня от окна. — Не высовывайтесь!

— Откуда здесь вертушка, приятель? — стиснув кулаки, произнес Смола и с недвусмысленными намерениями шагнул к лейтенанту.

Дэвид, прижав палец к губам, отрицательно покачал головой:

— Они не могут знать, что мы здесь!! Это обычный патрульный облет…

— Но почему именно здесь он завис?!!

Смола едва не кинулся на Дэвида с кулаками. Я вовремя крикнул:

— Смола, плять, отставить!!

— Командир, — огрызнулся Смола, — может, хватить его прикрывать?!! Разве еще не понятно, что он нас сдал?!!

— Смола!! — в один голос рявкнули Остап и Удалой. — Закрой рот!!

— Вы чего, парни? — бледнея, спросил Дэвид, оглядывая каждого из нас. — Вы думаете, это я…