Всегда горячие гильзы

— Если вы представляете русский комитет по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, то давайте я сведу вас с представителями нашего командования, и вы спланируете совместную операцию! — никак не сдавался Дэвид.

— Дэвид, мы это сделаем без вашей помощи. — Я уже едва сдерживался. — Ты втягиваешь меня в ненужную дискуссию. Я не собираюсь с тобой торговаться. Я просто ставлю тебе условие: или ты показываешь нам, где склад, или мы сейчас расстаемся, и каждый идет своим путем.

— Эндрю, ты выкручиваешь мне руки!

Я резко поднялся на ноги.

— Нам больше не о чем разговаривать, — жестко произнес я. — Значит, жизнь твоих товарищей стоит меньше склада с наркотой.

— А я был лучшего мнения об американцах, — сказал Остап по-английски, опуская винтовку на плечо.

— Думаю, что родственники твоих товарищей будут проклинать тебя до конца твоих дней, — не преминул высказать свое презрение Удалой и отключил смартфон, который опять начал истошно трезвонить.

— Прикончить бы тебя… — процедил Смола и сплюнул под ноги.

— Мы все равно найдем склад, — подвел я итог беседе. — И все равно уничтожим его… Пошли, парни!

Мы двинулись по склону вниз, оставив растерянного и взволнованного Дэвида на вершине. У него не было другого выхода, я знал это твердо. И, конечно, не удивился, когда он догнал меня.

— Эндрю, — запыхавшись, произнес он. — Я согласен. Только… только хочу вас предупредить: склад очень серьезно охраняется. Минное поле по периметру. Пулеметчики на вышках. Колючая проволока. Это настоящая крепость… И еще: если на базе узнают, что я рассказал вам о складе, меня разжалуют.

— Никто не узнает, — заверил я. — Показывай на навигаторе, где это.

— Теперь твоя очередь уступать, — отрицательно покачал головой Дэвид. — Сначала мы должны освободить моих парней… Должен сказать, — примирительно добавил он, — это недалеко от вашего склада.

На слове «вашего» он сделал акцент.

Глава 20

Отдаю должное лейтенанту — он заставил себя уважать. Раненый, изможденный, он тем не менее бежал в нашей группе как равный, не отставая и не вымаливая привала. Мои бойцы молотили ногами тоже будь здоров, но я чувствовал нервное напряжение, идущее от них. Их злое упорство, с каким они наматывали километры по пустыне, скорее было желанием заглушить в себе раздражение.

Я понимал, что выгляжу в их глазах страдающим гордыней юношей. Я втянул ребят в авантюру, вынуждал их крепко рисковать собой, и все ради чего? Почему я, думали они, не отказал Дэвиду в помощи? Намного проще было бы получить координаты склада у Фролова. Да, Фролов — чмо, псих, у него истерика. Но все это можно было бы пережить, смять в своей душе и без лишнего геморроя выйти на склад. Теперь же мы всецело зависели от Дэвида.

Словом, я выглядел в глазах бойцов как твердолобый гордый самодур.

Но рассказать им все, чтобы объяснить свое решение, я пока не мог.

Мы остановились на привал в глубоком ущелье, скрытом от палящих солнечных лучей, где в узкой расщелине, поросшей колючим вьюнком, скупо сочилась вода. Чтобы напиться и наполнить пластиковую флягу, нам пришлось отрыть маленький колодец.

Мы разбрелись по сторонам. Каждый занялся своими делами. Остап разулся, вытряхнул из ботинок песок и камешки, стянул с себя носки и, размахивая ими, как вертолет лопастями, пытался их просушить. Сидящий рядом с ним Удалой начал как-то странно двигать носом, морщиться, затем пересел подальше. Смола намочил воротник куртки, голову, и начал разбирать винтовку и продувать детали от песка.

Я как бы невзначай оказался рядом с Дэвидом. Он осматривал раненное предплечье, поправлял повязку.

— Дэвид, как ты думаешь, — спросил я, — арабские террористы, которые вас захватили, хотят получить за вас выкуп?

— Вряд ли, — ответил Дэвид, продолжая осматривать покрасневшую руку. — С заложниками они обращались бы аккуратнее. И сразу бы выдвинули условия. Они же относились к нам как к скотине, подготовленной для забоя. Изувечили Патрика. Выбили глаз Майклу. Я потому и решился на побег, потому что чувствовал: с нами церемониться никто не будет, нас просто собираются убить. Без всяких условий.

— Тогда почему они не убили вас сразу же, как взяли в плен? Зачем надо было куда-то везти вас, сажать в яму?

Дэвид пожал плечами и промолчал.

— Лейтенант, — вкрадчиво спросил я. — А личные жетоны, надеюсь, вам удалось сохранить?

Лицо Дэвида перекосила гримаса боли.

— Тебе покажется это странным, — ответил он, — но вот как раз жетоны они сорвали с нас в первую очередь. Я так думаю, для коллекции, чтобы бравировать потом. Или в качестве доказательства, чтобы получить деньги за убитых американцев.

— Скорее всего второе, — кивнул я. — Звери!

Дэвид стиснул кулаки и, едва разжимая зубы, процедил:

— Узнал бы, у кого сейчас мой жетон — убил бы не думая. Голыми руками задушил бы!!

— Я тебя понимаю, — сочувствующе ответил я, незаметно прощупывая жетон Дэвида в своем кармане. — Я тебя очень хорошо понимаю…