Всегда быть твоей

— Ему вас очень не хватало, — сказала она, прервав напряженное молчание. — Ваш брат все время говорил о вас, о том, как вы заботились о нем раньше. Но затем ваши пути разошлись…

— Он говорил, почему это произошло?

— Нет. — Но Джен казалось, что она знает это. Сейчас, когда она познакомилась с братом Рауля, она понимала, как сильно они отличались друг от друга. Рауль был чувствительным и одиноким, а Люка — сильным и уверенным в себе. Она подозревала, что у Люки тоже были свои проблемы, — он глубоко переживал горе и закрыл свою душу для эмоций. Она узнавала симптомы, потому что сама пережила подобное.

— Мой брат когда‑нибудь говорил с вами о деньгах?

— О деньгах? — Джен растерялась. Упоминание о деньгах будто обесценило ее отношения с Раулем. — Однажды я одолжила ему денег. Немного.

— Вы дали Раулю в долг?

— Да. — И еще она отдала ему свою сумку с продуктами. — Он все проиграл. У него не осталось денег даже на такси.

Лицо Люки помрачнело.

— Рауль обещал вернуть мне деньги. А я сказала, что возвращать не нужно, потому что это не долг, а просто помощь друга.

Конечно, он кое‑что знал о Рауле. После того как Люка расплачивался по долгам брата, тот занимал еще большие суммы. Спасение Рауля из тюрьмы стало обычным делом, и для этой цели Люка организовал круглосуточное дежурство юриста в своей компании.

Щемящее чувство тоски снова охватило Люку. — Ты не против, если я буду называть тебя Люка? — Голос Джен вырвал его из пучины отчаяния. — В конце концов, мы будем работать над выставкой для твоего отца, разве не так?

— Я только прослежу за составлением плана, и это все.

— Ну хорошо. Но ты можешь называть меня Дженнифер или Джен.

— Как тебе больше нравится?

— Джен, — сказала она.

— Хорошо, Джен. Перейдем на «ты». Называй меня Люка.

— Люка… — повторила она, глядя ему прямо в глаза.

Ее зеленые глаза были полны недоумения, но продолжали наблюдать за ним. Люка ощутил бурную реакцию своего тела, его потребность в физической близости с женщиной. Он вспомнил предложение отца соблазнить Дженнифер Сандерсон, если это понадобится для того, чтобы добыть информацию. Как и тогда, эта мысль вызвала отвращение. Если он и станет соблазнять эту девушку, то только по взаимному желанию.

— Джен, — проговорил Люка, будто пробуя имя на вкус.

Подруга Рауля не была серой мышью, в ней чувствовался большой потенциал. Мысль отца подкупить ее оказалась слишком примитивной.

Конечно, Люка предполагал, что у девушки был далекоидущий план, который позволит ей стать фантастически богатой, получив наследство его брата, но это казалось маловероятным. И вовсе не из‑за того, что она была недостаточно умна, а потому, что смерть Рауля была случайной, и Джен не могла ее спланировать. Интересно, как она отреагирует, когда узнает о завещании? У нее будет более чем достаточно средств, чтобы купить весь этот аукционный дом целиком.

Этот зал для приема гостей всегда казался Джен достаточно большим и просторным. Однако сейчас здесь было тесно; куда бы она ни направилась, ей никак не удавалось избежать огромной силы личности Люки Тебальди. Напряжение между ними возрастало. И поскольку она была полна решимости успешно выполнить порученный проект, Джен решила, что пора налаживать мосты.

— Я иногда бываю немного резкой, — призналась она. — Просто… я тоже потеряла свою сестру.

— Ясно.

Его лицо немного смягчилось, и она осмелилась продолжить:

— Лидия погибла в страшной аварии два года назад.

— А ваши родители?

— Они умерли. Но твоя потеря случилась совсем недавно. Я помню, как я тогда себя чувствовала. Шок от ее смерти на какое‑то время выбил меня из колеи, но потом я справилась. Каждый свой новый день я посвящаю своей сестре. Я должна тебе ужин, — напомнила Джен, чтобы не углубляться дальше в обсуждение своих переживаний с человеком, с которым познакомилась совсем недавно. — Сегодня вечером, как мы договорились?

— В восемь часов у тебя? — предложил Люка.

— Нет. В казино.

— Я не хочу идти в клуб. Я заплатил большие деньги за ужин с тобой, но я хочу, чтобы ты тоже получила удовольствие. Так что у тебя.

Аргумент был убедительным, а от его взгляда у Джен перехватывало дыхание.

— Мой дом стоит на улице с односторонним движением. Туда непросто проехать.

— Я разберусь.

На что она согласилась? В отличие от Лидии Джен и раньше не была сильна в искусстве ходить на свидания. А после смерти сестры еще глубже спряталась в свою раковину. Она ни с кем не хотела ни встречаться, ни разговаривать, спячка казалась спасением от боли. Но благотворители убедили ее, что ей необходимо выйти из этого состояния и вернуться к работе. Они настаивали на том, что ей необходимо общение, и оказались правы. Чем больше она разговаривала с людьми, тем яснее понимала, что у них тоже есть проблемы.

— Сегодня вечером, — сказал Люка на прощание, выстрелив в нее своим потемневшим взглядом, и направился к двери.

— Ты ничего не забыл?

— Что?

Джен посмотрела на футляр, лежащий на столе.

— Разве ты не хочешь внимательно рассмотреть покупку своего отца?

— Ах да… — проговорил Люка, и улыбка тронула его губы. — Проклятый камень.