Программа эвтаназии сначала проводилась в глубокой тайне. Ее рождение можно отнести к 1935 году, когда Гитлер подписал приказ о создании клиники «Хадамар». Именно здесь и началось уничтожение пациентов, которым медицина была бессильна помочь. К началу Второй мировой войны вовсю уже работали еще пять подобных центров.
Наибольшую пропускную способность имели Адхайм и Зонненштайн. Расположенные в небольших городках, эти клиники строго охранялись, а персонал давал подписку о соблюдении секретности. Местные жители даже не представляли, что делается за железными воротами. Они только видели, что к воротам подъезжают обычные автобусы, в которых сидят какие-то люди, а потом автобусы выезжают, но никто больше там не сидит. Может, кому-то и приходила в голову такая несуразность: если пассажиры остаются в клинике, то сколько же их? И почему никогда и никого не выпускают на прогулку? И что же это за больные, если никто из них не выздоравливает? Население не задавалось такими вопросами. А между тем в эти специальные медицинские учреждения привозили тех, кто должен был легко умереть. Сначала сюда привозили людей, содержавшихся в лечебницах. Лечебницы по Германии стали закрываться одна за другой. Неужели не было пациентов, которых нужно было лечить? Были. Но они больше не определялись в лечебные заведения. Они отправлялись в центры эвтаназии.
В одной только клинике Хадамар было уничтожено несколько тысяч немцев. Кладбища клиник представляли собой огромные поля со столбиками, на которых стояли номерные знаки. Длинные ряды столбов на грязно-коричневых полях, лишенных растительности. Родных извещали о смерти простым письмом, где никогда не стояла истинная причина гибели. Чаще всего диагнозами были «сердечный приступ», «обострение хронического заболевания», «перитонит». Родителям, чьи неполноценные маленькие дети оказались в таких клиниках, вообще ничего не сообщалось об их смерти. Считалось, что дети могут умереть просто в силу их возраста. Если взрослых больных «обрабатывали» смертельными инъекциями, то с детьми поступали гораздо проще: их морили голодом. В конце концов, несчастный ребенок умирал от недоедания. А недоедание… естественная причина смерти.
По подсчетам специальной комиссии врачей, из каждой тысячи немцев у 10 имеют место психические отклонения, из этих 10 человек пятерых надлежало поместить в специализированные клиники; из этих пяти человек один подлежал программе эвтаназии. Ориентировочно предполагалось умертвить от 65 до 75 тысяч человек. И многие из этих людей, подлежащих обработке (так именовалась процедура на жаргоне врачей), не были евреями, они были немцами. Немцами, недостойными называться немцами, потому что они больны. Гитлер строил государство, в котором не было места больным. Он строил свой Рейх исключительно для здоровых.
Не удивительно, что в государстве, где идеалом был сильный и отважный человек, спорт всячески приветствовался и внедрялся на государственном уровне. И не удивительно, что за пару лет Германия стала страной спортсменов. Это явление было настолько массовым, охватывающим все слои населения, что Германия удостоилась чести принимать Олимпийские игры 1936 года.
Это было колоссальное зрелище, так Олимпиаду описывали все, кто на ней побывал. Тысячи немецких юношей и девушек маршировали по стадиону, слаженно выполняли движения, на их лицах сияли улыбки, и от них веяло счастьем. Немецкие спортсмены на этой Олимпиаде завоевали множество золотых и серебряных медалей, немецкие комментаторы захлебывались от восторга. А в неприметных городках умирали другие люди, совершенно не спортивные, неспособные дать Германии не то что медалей Олимпиады, но даже труда собственных рук. В величественном здании Третьего рейха им нашлось только одно место — кладбище с могилами без фамилий и имен. И в то время, когда они умирали, немцы искренне радовались, читая вселяющие энтузиазм газетные статьи, что жизнь налаживается и скоро наступит полное счастье.