Все совпаденья не случайны

От времени створку перекосило, она не плотно прилегала к обналичке, и если потянуть за край, то вполне можно было попробовать ее открыть. Никита достал зажигалку и посветил внутрь. Темный коридор и уходящая вниз лестница – негусто. Просчитав до десяти, чтобы успокоиться и не сделать в спешке ошибку, Лавров вынул из кармана нож и аккуратно ввел лезвие в щель, стараясь поддеть собачку замка. Дверь открылась без скрипа, будто ее смазали совсем недавно. Зато половицы противно «пели», так что приходилось после каждого шага замирать и прислушиваться.

Несколько минут Никита кружил по коридорам, пытаясь понять, где может скрываться Одинков и куда он спрятал Эльзу, как вдруг до него отчетливо донесся какой-то стук. Одна из дверей оказалась приоткрыта, и оттуда в коридор падала узкая полоска света. Неслышно приблизившись, Никита заглянул внутрь и тут же отпрянул, боясь быть замеченным.

Мрачная комната с серо-зелеными стенами, несколько старомодных шкафов, забитых бумагами и книгами, и современное, не вписывающееся в интерьер удобное кресло. На его спинку брошен старомодный мешковатый пиджак, на столе рядом – засаленный длинноволосый парик и очки в толстой роговой оправе.

В комнате царил невообразимый хаос, бумаги лежали на стульях, столе, были рассыпаны по полу. По ним, словно не замечая, ходил мужчина и продолжал доставать с полок новые и новые. Он тут же сортировал их, часть складывая в небольшой чемодан на столе, остальные кидал в горящий камин.

Военная выправка, уверенная походка, коротко стриженные седые виски и впалые щеки. Признать в щеголеватом незнакомце сутулого «затертого» бухгалтера было весьма сложно. Скорее всего, столкнись Никита с ним где-нибудь в городе – спокойно прошел бы мимо. Чтобы так измениться, нужен особый дар, лицедейский…

Разглядывая мужчину и вспоминая облик Одинкова, Никита невольно спрашивал себя: как он мог принять на работу клоуна? Единственное оправдание – Лавров вынужден был торопиться.

Тогда главный бухгалтер фирмы, его друг и правая рука, попал в автомобильную аварию и лежал в реанимации, находясь между жизнью и смертью. А необходимо было срочно составить квартальный отчет. Оказалось, на временную работу найти хорошего специалиста не так-то просто – соискатели, услышав о сжатых сроках, сразу же умывали руки, нахальных недоучек Никита сам не брал, понимая, что от безграмотного финансиста вреда может быть больше, чем пользы.

И тут появился Одинков. Кроме придурковатой внешности, все остальное у него было в норме, и Никита рискнул. Он рассчитывал, что через месяц, от силы два, его друг, прежний бухгалтер, поправится и вернется на работу. Но тот стал слепнуть на один глаз, и врачи рекомендовали ему отдых и послеоперационную реабилитацию в Германии. Так Одинков задержался в офисе дольше, чем ожидалось.

А через некоторое время на фирме начали твориться какие-то чудеса: то товар пропадет, то вагон с мебелью сгорит, то крупная сумма с расчетного счета исчезнет невесть куда… Кто мог подумать, что рядом с Лавровым целых три месяца находился ряженый? Черный клоун…

«Нет, он явно ненормальный, – подумал Никита, – больной. А с сумасшедшими нужно разговаривать… Как нужно разговаривать с сумасшедшими?»

Одинков закрыл чемоданчик и, повернувшись к двери, увидел Лаврова.

– Шут! – озвучил свои мысли Никита.

Одинков дернулся, и в первое мгновение на его лице явно прочиталась растерянность. Но он тут же пришел в себя.

– Ба, какой гость к нам пожаловал! – ерничая, сымитировал поклон бывший бухгалтер. – Не хотите ли чаю откушать?

– Паяц! Фигляр! – прошипел Никита с ненавистью.

– Ах, господи, сколько патетики и дешевых эффектов, – притворно вздохнул Одинков. – Театральное мастерство вы явно не в «Щуке» изучали.

– Где – моя – жена? – четко разделяя слова, произнес Лавров.

– У вас жена потерялась? Ах, какая досада! Наверное, загуляла.

– Сволочь, закрой рот! – Никита подскочил и схватил Одинкова за грудки. И тут же почувствовал, как в живот уперлось дуло пистолета.

– Пробитые кишки – не самая приятная штука, – хохотнул Одинков, насмешливо наблюдая за замершим Никитой. – Или предпочитаешь простреленную селезенку?

Никита ослабил хватку и опустил руки.

– Вот так-то лучше, – улыбнулся Одинков, поправляя пиджак и отходя на безопасное расстояние. – Видишь, как с тобой легко справиться? Достаточно только сделать чуть-чуть больно – и все. Неудивительно, что Эльза ушла от тебя. Ты – слабак. О, как она хороша в постели…

– Заткнись! – прошипел сквозь зубы Никита, засовывая руку в карман. Палец его нащупал курок, и дуло четко обозначилось сквозь тонкую ткань плаща. – Еще одно слово, и я сделаю в тебе дыру.

– Да, да, я помню: Бог поделил людей на сильных и слабых, а мистер Коки всех уравнял, – продолжал ерничать Одинков. – Сэмюэл Кольт, придумавший револьвер, оказал дурную услугу эволюции: слабаки должны умирать, уступая место сильным.

– Себя ты, надо понимать, причисляешь к сильным, – усмехнулся Никита. – Вот только маленький нюанс: сейчас ты у меня на мушке.