Все приключения мушкетеров

– Он очень прост, – сказал Атос. – Как только неприятель подойдет на расстояние ружейного выстрела, мы будем стрелять; если он все-таки пойдет вперед, мы снова выстрелим и будем стрелять до тех пор, пока будет чем заряжать ружья; если остаток отряда вздумает идти в ров, тогда сбросим им на головы часть стены, которая держится на месте только каким-то чудом.

– Браво! – сказал Портос. – Ты, Атос, решительно рожден быть генералом и кардинал, считающий себя военным гением, ничего не значит в сравнении с гобой!

– Господа, – сказал Атос, – пожалуйста, не беритесь за двоих, прицеливайтесь каждый в одного.

– Я прицелился в одного, – сказал д’Артаньян.

– Я тоже, – сказал Портос.

– И я тоже, – сказал Арамис.

– Стреляйте! – сказал Атос.

Четыре выстрела раздались вдруг и четыре человека упали.

Вслед затем забили в барабан, и маленький отряд пошел скорым шагом.

Тогда выстрелы последовали один за другим, с той же меткостью. Но ла-рошельцы, как будто зная, что число защищавшихся было невелико, пустились вперед беглым шагом.

От трех выстрелов упали еще двое; несмотря на то, оставшиеся в живых не замедлили шагу.

Когда неприятели достигли бастиона, их было двенадцать или пятнадцать человек. Последний залп встретил их, но не остановил; они спрыгнули в ров и хотели идти приступом на брешь.

– Ну, друзья! – сказал Атос, – кончим одним ударом: к стене! к стене!

Четыре друга с помощью Гримо начали толкать дулами своих ружей огромную часть стены, которая, нагнувшись, отделилась от фундамента и с ужасным шумом упала в ров; раздался крик, облако пыли поднялось к небу и все опять утихло.

– Всех ли мы раздавили? – сказал Атос.

– Кажется, что так, – сказал д’Артаньян.

– Нет, – сказал Портос, – вон трое спасаются, едва держась на ногах.

Действительно, трое из числа этих несчастных, покрытые грязью и кровью, бежали по дороге в город. Это было все, что осталось от маленького отряда.

Атос посмотрел на часы.

– Господа, – сказал он, – вот уже час времени, как мы здесь; пари выиграно; но торопиться не следует; притом д’Артаньян не сказал еще нам своей мысли.

И мушкетер, со своим обыкновенным хладнокровием, сел перед остатками завтрака.

– Мою мысль? – сказал д’Артаньян.

– Да, вы говорили, что вам пришла хорошая мысль, – сказал Атос.

– Ах, да, вспомнил, – сказал д’Артаньян. – Я хочу опять ехать в Англию и видеться с Бокингемом.

– Нет, вы этого не сделаете, д’Артаньян, – сказал хладнокровно Атос.

– Отчего же? Ведь я ездил же прежде.

– Да, но тогда мы не были в войне с Англией; тогда Бокингем был союзником нашим, а не неприятелем, а теперь подобную поездку назовут изменой.

Д’Артаньян понял всю справедливость этого рассуждения и замолчал.

– Кажется, мне также пришла хорошая мысль, – сказал Портос.

– Слушайте мысль Портоса, – сказал Арамис.

– Я возьму у де Тревиля отпуск под каким-нибудь предлогом, который вы придумаете; я не мастер их придумывать. Миледи меня не знает; я подойду к ней, не возбудив в ней опасения и удавлю ее.

– Я почти одобряю мысль Портоса, – сказал Атос.

– Фи, как можно убить женщину! – сказал Арамис. – Нет, слушайте, мне пришла прекрасная мысль.

– Скажите вашу мысль, Арамис, – сказал Атос, очень уважавший молодого мушкетера.

– Надо предупредить королеву.

– Да, – сказали вместе Портос и д’Артаньян, – кажется, мы попали на настоящее средство.

– Предупредить королеву! – сказал Атос. – Но как? Разве у нас есть сношения с кем-нибудь при дворе? Разве мы можем послать кого-нибудь в Париж так, чтоб не знали в лагере? Отсюда до Парижа сто сорок льё; прежде чем наше письмо дойдет до Анжера, мы уже будем в тюрьме.

– Что касается до того, чтобы доставить ее величеству письмо, – сказал, краснея, Арамис, – я беру это на себя, я знаю в Туре одну ловкую особу.

Арамис остановился, заметив улыбку на лице Атоса.

– Вы не согласны на это средство, Атос? – спросил д’Артаньян.

– Я не отвергаю его, – сказал Атос, – но хотел только заметить Арамису, что сам он не может отлучиться из лагеря; что ни в ком нельзя быть уверенным, кроме нас самих; что два часа спустя после отъезда посланного, все капуцины, все полицейские служители кардинала будут знать ваше письмо наизусть, и что вас и вашу ловкую особу тотчас арестуют.

– Не говоря уже о том, – сказал Портос, – что королева спасет только Бокингема, но не спасет нас.

– Господа, – сказал д’Артаньян, – замечание IIортоса очень благоразумно.

– Ах, что это делается в городе? – сказал Атос. – Бьют тревогу.

Четыре друга начали прислушиваться, и действительно услышали барабанный бой.

– Увидите, что они вышлют против нас целый полк, – сказал Атос.

– Вы, вероятно, не думаете сражаться против целого полка? – спросил Портос.

– Отчего же нет? – сказал мушкетер. – Я держался бы против целой армии, если бы мы взяли с собой дюжиной бутылок больше.

– Барабанный бой приближается, – сказал д’Артаньян.

– Пусть себе приближается, – сказал Атос. – Из города сюда четверть часа ходьбы. Этого времени слишком достаточно, чтобы составить какой-нибудь план; если же мы уйдем отсюда, мы нигде не найдем такого удобного места. А мне пришла славная мысль. Господа, слушайте!

– Говорите.