«Все по местам!» Возвращение «Варяга»

— Я… Вы… Да как вы смеете! Кто вы вообще такой, и что вы от меня хотите? — попытался задавить авторитетом неизвестного ему докторишку, которого сам принял за просто посредника, нынешний муж княгини Ольги Петр Александрович Ольденбургский. При том, что сам он был весьма не высокого роста и полулыс, это смотрелось весьма комично. Доктор Банщиков открыто хохотнул и, свободно откинувшись на спинку кресла, не спросясь, закурил. Выпустив клуб дыма в лицо побагровевшему от такой наглости князьку, он перешел на деловой тон.

— Я — ваш главный и единственный кредитор. Кто, как и почему — неважно. Факт в том, что вы мне должны, и весьма много. С учетом процентов порядка полутора миллионов (выкупленных, правда, всего за 800 тысяч, эх, плакали мои денежки). Я вам сделаю одно предложение, один раз. Если вы откажетесь — я клянусь, вы станете первым в истории России князем — постояльцем долговой тюрьмы. Мне угодно, чтобы вы в течение месяца дали развод вашей жене и желательно проваливали из России на все четыре стороны. Хотя последнее — на ваше усмотрение.

— Мне говорили, что моя супруга слишком часто бывает замечена в обществе некоего господина морского доктора… Но я не думал, что все настолько серьезно. Вы хоть знаете, какое значение придает ее царственный брат нашему браку? Династическому, между прочим….

— Знаю, — прервал надувшегося, как петух, европейского князька Вадик, — уже никакого (тут он немного блефовал, но Николай и сам изрядно недолюбливал мужа сестры, а после рассказанной Вадиком абсолютно вымышленной истории о «предательстве интересов России родственниками этого гада» и о том, как тот потешался над самим Николаем и сочувствовал революционерам уже после его смерти, и абсолютно правдивой о «наклонностях и сексуальных предпочтениях голубого князя», и правда не горел желанием того спасать). В случае вашего отказа развод будет оформлен автоматически, после вашего помещения в тюрьму, ибо у русской великой княгини не может быть мужа, сидящего в тюрьме. Это невозможно с той самой «династической» точки зрения, знаете ли. Кстати о тюрьме: вы в курсе, что там происходит при нехватке женской ласки? Впрочем, возможно, как раз это-то вас и не пугает…

— Что вы себе позволяете? — вскочил со стула генерал свиты его величества, которому в первый раз за всю его сознательную жизнь намекнул о его ориентации кто-то, не принадлежащий к его кругу.

— Все, что мне заблагорассудится, — взял его за воротник и притянул к себе поближе на голову более высокий, на порядок более мускулистый и на десяток лет более молодой Барышников, — третьим, также устраивающим МЕНЯ вариантом является дуэль. После чего Ольга станет вдовой, избавленной от необходимости терпеть ваше существование на этом свете. Выбор за вами, но вы можете выбирать только из трех вышеизложенных вариантов. Через неделю я подаю на вас в долговой суд как на просрочившего уже второй платеж. Это я называю — «сделать предложение, от которого вы НЕ МОЖЕТЕ отказаться». Честь имею.

С этими словами Вадик слегка оттолкнул обалдевшего от столь бесцеремонного обращения князя, отчего тот с плюхом приземлился на стул. Бросив на стол отдельного кабинета ресторана «Максим» пятирублевую купюру, доктор направился к ожидающему его извозчику. Жизнь продолжала радовать молодого доктора, вернее, недоучившегося студента, волею судеб ставшего завсегдатаем великосветских салонов и постоянным собеседником и советником императора всероссийского. Вопрос с разводом Ольги можно было считать решенным, она и так развелась с мужем в 1916 г. ради любимого человека, так что он просто немного ускорил события. Тогда, в его мире, Николай настоял на семилетней отсрочке. Сейчас и здесь — Никки, узнав, что отсрочка ни к чему, кроме нервного срыва у Ольги, не привела, и заваленный Вадиком черным пиаром на князя, дал добро на немедленный развод. Жизнь продолжала радовать доктора еще пару часов, пока он не приехал в свою импровизированную лабораторию, под которую был переоборудован один из залов Елагина дворца.