Всё нормально

Тем же летом я впервые посмотрел кино на большом экране. Местный кинотеатр показывал «Золотое путешествие Синдбада», английский фильм-сказку по мотивам «Тысячи и одной ночи». Сейчас я, конечно, понимаю, какой это был роскошный подарок судьбы: ведь очень немногие западные фильмы доходили тогда до советских экранов. Но, к сожалению, мой первый опыт кинозрителя оказался не слишком удачным. Все эти гиганты, кентавры и циклопы меня так перепугали, что уже через двадцать минут после начала я стал умолять бабушку отвести меня домой.

А когда к нам в гости приехал отец, я впервые в жизни увидел дельфинов. Папа дружил с начальником дельфинария, большим поклонником поэзии Серебряного века, которой профессионально занимался отец, и нас провели на режимный объект. Я был одним из очень немногих советских детей, которым довелось целый час наблюдать, как плавают дельфины в специально выгороженных в море акваториях. Годы спустя я узнал, что этот начальник покончил с собой. Как объяснил отец, заповедник был переориентирован с научных программ на военные и учёный не смог вынести того, что спецслужбы будут превращать его подопечных в камикадзе, обучая взрывать корабли с миной на спине.

В конце августа мы с бабушкой простились с синим морем, пышной зеленью и яркими южными цветами и, сев в поезд, отправились обратно в промозглый дождливый Ленинград.

Ведь наверняка же, думал я, должен быть какой-то способ переехать жить в такое сказочное место, как Крым, где всегда солнечно и зелено, где кафе и кино под открытым небом, где море, песчаные пляжи и куча друзей.

В такси, на пути от вокзала до дома, я снова слушал тиканье механического счётчика и смотрел в окно, пытаясь определить, изменился ли город в моё отсутствие.

На одном из углов появился новый ларёк с арбузами, на другом – новый табачный киоск. Но было и ещё кое-что новое: тут и там витрины магазинов пестрели афишами разнообразных товаров для школы.

Через неделю, 30 августа 1977 года, бабушка повела меня записываться в первый класс.

Глава 3 Добро пожаловать в школу № 185

– Какой главный принцип советского образования?

– Сначала мы учим детей говорить. Затем мы учим их держать язык за зубами.

МОЙ ГОРОД, КОТОРЫЙ в разные периоды своей истории назывался Санкт-Петербургом, Петроградом, Ленинградом и, наконец, снова Санкт-Петербургом, был основан в 1703 году волей царя Петра I, который решил, что в России следует строить империю по европейской, а не азиатской модели. В долгосрочной перспективе его усилия увенчались успехом лишь отчасти. По сей день Россия не может определиться с собственной культурной принадлежностью: время от времени она предпринимает дерзкие попытки создать «на местных болотах» мир европейских ценностей, но неизменно скатывается в азиатчину с «возлюбленной» тиранией и мечтой о сильной руке.

Воздвигнутый на этих самых болотах Петербург-Ленинград по своему духу всегда был подчёркнуто европейским городом. (Расстояние от Берлина до Петербурга намного меньше, чем от Берлина до Мадрида, и в прямом и в переносном смысле.)

Моя будущая школа, изящно именовавшаяся «Ленинградская средняя общеобразовательная школа № 185 с углублённым изучением английского языка», располагалась в двух шагах от Большого Дома. Длинная приземистая четырёхэтажная коробка грязно-жёлтого цвета, зажатая между двумя ещё более длинными и приземистыми зданиями XIX века, не отличалась архитектурными изысками. Арка с коваными железными воротами вела в небольшой засыпанный гравием двор без зелени и деревьев. В углу стоял ряд мусорных баков, в которых непрерывно предавались любовным утехам уличные коты и кошки. Словом, это была нормальная советская школа.

Советские дети шли в школу в семь лет. Однако, хотя бабушка с мамой сходились во мнении, что я звёзд с неба не хватаю, меня отправили в школу на год раньше – в шесть.

Перед началом учебного года, в последний день лета, все будущие первоклассники проходили медицинский осмотр и короткое собеседование, по итогам которого их распределяли по классам. Мы с бабушкой пришли в тот день в школу раньше других, и мне выпало счастье быть первым в очереди – в первый и, возможно, в последний раз в жизни.

Вскоре подошёл ещё один мальчик. Мы разговорились. Его звали Вова. Он был выше и крупнее меня, с растрёпанными тёмными волосами и дерзким прищуром. Пока за нами росла очередь, мы вели оживлённую беседу на темы, волновавшие всех нормальных советских мальчишек: индейцы, солдатики и фильмы про фашистов. И хотя в «Золотом путешествии Синдбада» фашистов не было, я поделился с Вовой этим недавним кинематографическим опытом, скромно утаив, однако, что меня хватило лишь на двадцать минут просмотра. Вова же в свою очередь рассказал мне, как он провёл лето в деревне.

Кульминационным моментом повествования был сюжет про чудо-улов: