Все не так, как кажется

Ира берет за руку Антона, и мы все идем к автомобилю. Мои пассажиры садятся на заднее сиденье. Антон всю недолгую дорогу тискает Офелию, та, кажется, от повышенного внимания уже перестала хрюкать и сопливить. Мы подъезжаем к дому, не провожаю их, все равно в гости не зовет. Да и снова не к месту это.

— До завтра. Можешь опоздать, если пойдешь с утра в клинику.

— Спасибо вам за все.

Скажешь ты мне еще спасибо, прелесть моя. Все для тебя. Тьфу ты, еще Стасом Михайловым не хватает стать. Завожу мотор и вновь отправляюсь в клинику. Когда услышал, что пребывание в реанимации девять тысяч, чуть со стула не упал. А ведь девка промолчала, что пребывание только сутки. Я уж молчу про все остальное, о котором пока не идет речи.

Вновь захожу в страдальческую обитель, целенаправленно жду, когда девка на ресепшене освободится.

— Девушка, у вас собаку сегодня привезли. Кличка Жрака.

— Да, помню.

— Ее хозяйка только за пребывание в реанимации заплатила. За все остальное плачу я, посчитайте сразу все за операцию, санацию, швы, ну и все остальное с чего вы деньги сдерете. Ой, я хотел сказать берете. Ну и за уход там, чтоб все как надо — мадам что-то долго пробивает по компьютеру, потом подсовывает мне чек с видами услуг.

— Пока так. А вы кем будете?

— Муж.

— Чей? Собакин?

— Кошкин — смотрю в чек и тихонько офигеваю. Нет, ну работники блин. Да за такие бабки можно три собаки купить, козлы! Где обычному человеку найти столько денег, тем более Ире? Оплачиваю золотое лечение и вновь обращаюсь к девке.

— У меня к вам просьба. Все, что нужно я доплачу. Только когда хозяйка собаки придет вновь, сделайте, пожалуйста, вид, что заплатить надо немного. Тысяч пять, не больше, но чтобы это все было достоверно.

— Проще говоря, ваша ”жена” не должна узнать о том, что все заплачено, и вы имеете хоть какое-то к этому отношение.

— Именно. Вот вам за это лично красная бумажка. А то, что заплатит она, бросите в ту штучку на входе для бездомных животных, договорились?

— Договорились.

— Я надеюсь на вашу порядочность. Всевышний, знаете ли, все видит, так что полученные деньги от хозяйки вон в ту штучку.

— Вы что сектант?

— Да. Поэтому бойтесь нас, иначе мы придем и в вашу квартиру. До свидания.

Понедельник начался без Иры, она, как и предполагалось, сначала поехала в клинику.

— Мария Ивановна, я же просил не обмывать мне ноги.

— Я пол мою, а не ноги.

— Что-то незаметно — встаю с кресла, и пока ворчунья с целлофанопатией намывает полы, я начинаю перебирать коробку с какими-то вещами с предыдущего места работы. Беру фоторамку, на которой запечатлен я вместе с сестрой на празднования ее совершеннолетия.

— Красивая девка.

— Вас не учили не пугать людей? И она не девка.

— А кто вам будет? Жена?

— Сестра.

— Ну, красивая, не то, что вы.

— Мария Ивановна, знаете, начальству нужно льстить?

— Ну, вы тоже ничего. Давайте я протру рамку от пыли — беспардонная старушка забирает у меня рамку, протирает ее, а потом и вовсе ставит на рабочий стол и продолжает мыть полы.

— А чей-то у вас банка трехлитровая стоит под столом?

— А вы раньше ее не замечали? Я туда писаю, у меня недержание.

— Да? А так и не скажешь. Молодой ведь еще совсем. А вы посмотрите программу с Малышевой. Она там всякому учит. Нужно напрягать и расслаблять сфинктеры, обязательно посмотрите, не дело же под стол ходить.

— Пусть сначала ваша многоуважаемая профессор Малышева сменит прическу и одежду, а потом людей будет учить как правильно пукать, писать и так далее.

— Ну не хотите и не надо.

— Банку мою не трогайте. Вы, кажется, все помыли.

К одиннадцати часам моя прелесть приходит на рабочее место и начинается мой кофейный марафон. Только почему-то все вновь вернулось с того, как мы и начали. Настолько холодно и безэмоционально, что мне хотелось собственноручно взять фен и разморозить эту снегурку. Чтобы я не спросил и как бы не подкатывал, все бес толку. Я блин шаг вперед, а от меня десять назад. Злился неимоверно. Даже о собаке она предпочитала молчать. “ Нормально”- весь ее ответ. Так прошла вся рабочая неделя.

— Привет. А чего это у тебя сексуальной секретарши нет?

— И тебе привет. Наверное, вышла куда-то. А ты что здесь делаешь? — Передо мной во всей красе стоит мой бывший однокурсник и по совместительству лучший друг и язва в одном лице.

— Тебе мозги, что ли отшибло? Мы же договаривались вместе пойти к Алине.

— Нет, Стрельников, мозги мне пока не отшибло. А вот про день рождения Алины я забыл. Что-то я не хочу туда идти.

— Ааа. Ссышь? Ну и правильно, видел ее мордоворота?

— Нет. Только слышал.

— И не надо. Там почти два меня. Причем и вширь и в высоту.

— Как она с ним спит еще, поди, хозяйство маленьких размеров, раз все остальное перекачал.

— Видать, хорошо спит, наверное, сверху, а то и в правду задавит. А давай его в баньку пригласил, там и увидим масштабы хозяйства.

— Боюсь, в этой баньке он меня пропарит, а потом раскаленными камнями закидает.