Все хотят

Девушка закрыла тетрадь и легла в колыбель своих рук. Спрятаться не получилось. Секунды спустя Тасю растормошили. Выпрямилась с намерением высказаться, да вовремя осеклась. По-прежнему сжимая плечо подруги, Марина таращилась на входную дверь. Тася проследила за её взглядом и вздрогнула. Объективных причин не было, но ей будто колючую проволоку через позвоночник пропустили.

Парень вошёл в аудиторию несмело, крадучись. Вместо того чтобы, как бывает, уточнить какую-нибудь ерунду и ретироваться, задержался на пороге. Внимательно оглядел присутствующих. Остановился на Тасе, и на лице его застыло выражение глубокого потрясения. Лицо… Юноша будто сошёл с глянцевой обложки. Хотя, модные журналы нынче — рудимент со странными людьми в вызывающих одеждах с претензией на искусство. Главная же ярмарка красоты нынче — социальные сети, и этот, как по образцу — её лучший экспонат.

Абсолютно всё в нём хорошо и складно. Если сказка про влюбившегося в своё творение скульптора — реальность, то к ним в их скромную обитель снизошло настоящее чудо, высеченное из светлого камня. Ключицы, шея, скулы. Губы, нос, прокол хеликс на правом ухе. Светлые волосы, сравнимые в литературе и с пшеничным, и с льняным, уложены в аккуратной стрижке а-ля вояж. Светлая футболка, тёртые джинсы. Осанка, стать… Провокационная живая безупречность.

Марина, сама по себе не маленькая, предпочитает тот редкий тип мужчин, кому и в туфлях на платформе затылком не достаёт до подбородка. Путь парень был ниже её стандарта на голову, у девушки едва не отвисла челюсть. Красавец компенсировал несоответствие вкусам всем остальным. Озадаченные одногруппники также хранили молчание. Только, кажется, в аудитории были лишь двое. Они сцепились взглядами. Тася не могла отвести свой, как припаянный. Происходящее, это пронзительное внимание незнакомого типа́, ей было непонятно и до смешного унизительно. Ещё секунда, и сползла бы под парту.

Видимо, почуяв, сколь губителен для дурнушки его интерес, юноша насилу сфокусировался на чём-то постороннем. Тяжело выдохнул. По-хозяйски запрыгнул на учительский стол, сцепил пальцы в замок. Грозно наклонившись, продолжил пристально разглядывать малочисленную группу, точно тюремная собака. Не казал ни стеснения, ни бравады.

— Ты кто? — вывел всех из оцепенения Шпала.

Губы незнакомца тронула ухмылка. У Марины под атласной блузочкой затрепыхалось сердце. А когда тот подал голос — приятно сжалось.

— Остап, — сделал паузу. — Новенький. Из… Новосиба, — снова пауза, длиннее предыдущей. — Кто тут староста?

Названная неуверенно поиграла пальчиками.

— Так, а заместитель?

Марина вскинула руку. Тася бы усмехнулась, если бы по рукам и ногам не сковала ледяная дрожь. Ведь не было и нет у старосты никакого заместителя.

Остап демонстративно закатил глаза. Ловко спрыгнул, решительно двинул к подружкам. Свидетели «впитывали» каждую секунду происходящего, верно на их глазах снимали интересный фильм. Взгляд Марины становился всё глупее, губки соблазнительно приоткрылись. Парень охотно принял эстафету: раскрутил обаяние на максимум, словно до того была нехватка. Прямой рукой облокотился о край парты, навис. Мистической мелодией послышались древесные нотки одеколона, перебиваемые ментоловым ароматом шампуня. У Марины в животе с пирсингом на пупке против воли натянулась струна желания.

— Поможешь мне, заместительница? — Новенький понизил голос, умело играя на этом изящном музыкальном инструменте. — Расскажешь, что и как? Мы могли бы поболтать. Вон там.

Лёгким кивком головы Остап указал куда-то на «камчатку». Тася чувствовала себя загнанной в угол мышью. Справа — представление. Слева — оконная галерея в серое небо. Четвёртый этаж учебного корпуса. Хорош выход.

— Не откажешь..?

— Марина, — промурлыкала она, поднимаясь.

Парень, ловя момент, полюбовался её кошачьей грацией, изгибами бёдер. Галантно пропустив даму вперёд, занял освободившийся стул. Детское изумление «заместительницы» сокрыло совершенно новую, несвойственную ей эмоцию. Остап же, ни капли не смущаясь, переключился на Тасю. Сцену можно бы было назвать комичной, если бы не абсолютная потерянность девчонки в старом худи. Пережив за последнюю минуту все этапы стресса, психика сорвала последний стоп-кран, вернув тем самым подобие самообладания. Ведь, кажется, сейчас придётся «рулить».

Тася нахмурилась, стараясь не обращать внимания на пять пар глаз, нацеленных на неё. Шестую пару, болотно-зелёную, голодную, как омут, где вязнут тёлки и прочие парнокопытные, игнорировать невозможно физически. Получилось только подвинуться чуть подальше, впритык к подоконнику.

— А тебя как звать..? — Остап интонационно не закончил вопрос, дублируя примененную на Марине тактику.

Рот Таси вытянулся в полосу. Не соображая до конца, глянула через плечо — найти, к кому обращается парень. Он сам закрыл свою реплику клеймом:

— Бескультурщина.

«Это уже знакомое!» — обрадовалась та. Положила ладони на стол, сгорбилась.

— Если высаживать пришёл — свали, а?

— Высадил я твою подружку, если не заметила.