Всё исправить

Старушки, окружившие деда-трибуна, всем своим видом выражали понимание и полное одобрение, если вообще не готовность хоть сейчас встать на баррикады. Вот если бы только кто-то их построил, те баррикады…

– Крайний кто? – вернул толпу из революционного угара в грязную повседневность Чекалов, смачно чихнув. – Простите… Так кто крайний, спрашиваю?

– Ну я крайняя, – отозвалась старушка в синем пальто, неодобрительно косясь на дерзкого молодого человека. – Платок надо носить, молодой человек! Грипп разносите!

– Простите еще раз, – Алексей снова смачно чихнул. – Придется потерпеть, бабуля!

* * *

– … Ну Юльк, ну ты сама посуди, как еще-то? Доверенность на меня выписана. Сам я прав не имею, значит, два выхода – либо эвакуатор нанимать, либо перегонщика. Второе разумнее, по-моему.

– Ох, Леша…

В глазах, укрытых густыми мохнатыми ресницами, плавает отчаянная тревога, которую тщетно пытаются подавить логические доводы.

– Не бойся, – он ободряюще улыбнулся. – Я приму все меры…

– Слова это, Лешик, – она сжала губы. – Ну что ты со мной так, как с дурочкой, честное слово… За рулем будешь не ты. Ты будешь грузом, ничего не решающим.

Пауза.

– А может, все-таки эвакуатором? Да пес с ними, с деньгами…

Алексей глубоко вздохнул.

– Ну хорошо, давай рассуждать логически, как умные. Во-первых, их уже не так много. Ну, выгребем из дому все до копейки – чего хорошего? Во-вторых, мне все равно ехать сопровождающим, и не все ли равно, в какой кабине?..

Он обнял жену.

– Придется рискнуть, Юлька. Невозможно спрятаться ото всего и на всю жизнь.

Она помолчала, кусая губы.

– Ладно. Может, ты и прав. Хотя, честное слово, лучше бы его угнали, или просто разграбили… Когда?

– Да вот завтра с утра и покатим. Чего тянуть? Иначе деду тому придется вносить добавку. Развяжусь с машиной, а то потом устроюсь на работу, некогда будет.

Юля вдруг высвободилась, скользнула куда-то в соседнюю комнату. Вернулась, держа в руках некую вещь, явно принадлежавшую некогда к предметам гардероба.

– Примерь.

– Это чего такое? – Чекалов захлопал глазами. Только сейчас он опознал в предмете гардероба свой кожаный жилет. Вот только поверх толстой бычьей кожи теперь красовались нашитые кармашки, в которых покоились металлические пластины, размером чуть меньше почтовой открытки. – Это откуда, слушай?..

– Это заготовки для бирок в гардеробе были, если я правильно поняла. Обрезки натырены с какого-то завода. Но на бирки их не пустили, сделали из оргстекла… Так и валялись стопкой. А я вот приватизировала. Еще осенью. Просто не говорила тебе, не было случая. Как раз хватило. Примерь!

Алексей, хмыкнув, принял из рук жены импровизированный бронежилет. Пластины были нарезаны из какого-то явно нержавеющего сплава, прочного и легкого… титан? Что ж, в недавно почившем СССР военные материалы порой находили весьма разнообразные применения…

– Тут миллиметра два всего. Если что-то… «Макара» не остановит.

– Зато остановит нож, и если что-то, даже волчью картечь из обреза, – ее взгляд пронзителен. – Примерь уже! Если что не так, я перешью.

– Ну, Юлька… – Чекалов покрутил головой. – Ну ты вообще у меня…

– Мудра не по годам, ты хотел сказать.

– Да-да. Именно это и хотел сказать!

* * *

– … От ведь как оно в жизни-то бывает… Да-а-а…

Словоохотливый дедушка, владелец гаража, крутил головой, всем своим видом изображая огорчение. А может, и впрямь неподдельно огорчен, подумал Алексей, оглядывая старенького «Москвича», зажатого в угол вернувшейся с дачи хозяйской «Победой». Как-никак, такие бабки за постой шли…

– Слушь, ты уверен, что этот рыдван до места дойдет? – коренастый парень в кожаной куртке и черном свитере попинал колесо. – Мне в тамошних лесах куковать, сам понимаешь…

– Риск благородное дело, – улыбнулся Чекалов. – Притом, Вадим, заметь, рискуем зазимовать мы оба, а деньги плачу я один. Сам понимаешь…

– Ладно, ладно, – хохотнул парень. – Дедуль, так говоришь, подзарядил аккумулятор-то?

– Дык отчего нет? У меня глянь, какой «тарзан» на стене, им танки заводить можно! Цельный Днепрогэс! – начал было дед очередной виток повествования, но Алексей мягко прервал его.

– Ну, спасибо вам за все, поедем мы. Путь неблизкий.

Проблему перегонки белоглазовского «Москвича» удалось решить с изрядной натугой и за немалые деньги, поскольку среди перегонщиков ехать в глушь, да еще и возвращаться в первопрестольную перекладными автобусами желающих было негусто. Но все-таки это оказалось намного дешевле, нежели найм эвакуатора. И аренда гаража до весны обещала перекрыть расходы с изрядным гаком.

– Ну, помолясь… – Вадим повернул ключ в замке. Мотор завелся «с полпинка», точно это был не стоялый «Москвич», а новенькая иномарка. – Не соврал дед, гляди-ка, заряжен аккумулятор под пробочку…

Они уже катили по улице, переметаемой снежной поземкой.

– Вот и опять зима… – медленно, вполголоса произнес Чекалов.

– Чего? А-а… Да, зимой само хреново перегонять. Хуже только весной, как развезет, да осенью… Там точно до деревни асфальт?

– Хозяйка говорит, да. И по карте так выходит. Сам я в тех краях не был.