Все и побыстрее

Гонора слышала, как открылась и закрылась дверь комнаты дочери: Лиззи обычно спала в это жаркое время дня. Раздался голос муэдзина, сзывающего верующих на молитву, в саду послышался звук мужских голосов, шумел кондиционер — все эти звуки проходили через сознание Гоноры, не прерывая ход ее тяжелых мыслей.

В комнате сгущались тени. Голос мисс Мак-Иван за дверью спросил, не хочет ли она чего-нибудь, но Гонора промолчала, и они с Лиззи покинули номер. Гонора зарыдала.

— Гонора!

Освещенный включенным в гостиной светом, в дверях стоял Курт. Застигнутая врасплох, Гонора быстро вытерла слезы.

Курт включил лампу и сел на кровать.

— Что случилось, дорогая? Почему ты плачешь?

Курт дотронулся до ее плеча. Гонора вскочила и убежала в ванную, чтобы надеть халат. Курт последовал за ней.

— Лиззи сказала мне, что жара сморила тебя.

— Это не жара, — решительно сказала Гонора, — я кое-что узнала об Александре.

— Об Александре? Я знаю, что он проводит с вами все свободное время, но…

— Тебе больше незачем притворяться.

— Почему я должен притворяться? Я высказал тебе свое мнение о нем.

— Я знаю, чей он сын.

— Что здесь происходит? — Курт подошел к жене и резко повернул ее к себе. — О чем ты говоришь?

Гонора вырвалась из его рук.

— Курт, не принимай меня за идиотку! Я все знаю!

— Уж не хочешь ли ты сказать, что он мой?

— Вот именно.

— Майн Гот! — воскликнул Курт, вспомнив язык детства. Он прошел через всю комнату и встал у окна. — Гонора, я не хотел говорить тебе, вы с Лиззи так привязались к этому человеку, и к тому же он твой племянник, но все в один голос говорят, что он отъявленный подонок.

— Курт, хватит лжи.

— Неужели ты не понимаешь, что он дурачит тебя?

— Замолчи! — закричала Гонора.

Курт подошел к жене и заглянул ей в глаза.

— Ты больше веришь ему, чем мне?

— У него твои глаза.

— Мои глаза?

— Да. Тот же разрез, цвет — все.

— Какая чепуха. — Курт выглядел растерянным.

Дыхание его стало прерывистым. Он подошел к креслу и тяжело опустился в него.

Гонора забеспокоилась. А что, если его хватит удар?

— Курт, — ласково окликнула она, — с тобой все в порядке?

Помолчав, Курт посмотрел на жену и сказал:

— Это вполне возможно. Все совпадает.

Гонора побледнела и беспомощно захлопала ресницами.

— Возможно, — прошептал Курт, — но невероятно.

— Ваш роман продолжается? — спросила Гонора.

— Ради Бога, Гонора!

— Так ты все-таки спал с ней?

— Чисто случайно. Все получилось так глупо. Если я расскажу тебе, ты мне просто не поверишь. У меня не было женщин, кроме тебя, все это время.

— Ты прав, я не верю тебе.

Курт прикрыл рукой глаза и быстро заговорил:

— Помнишь, я ездил в Сан-Франциско, чтобы получить контракт на строительство дамбы на Тайване? В честь делегации был устроен большой прием, и она была там одна, без Гидеона. Я не знаю, почему она была одна. Я сильно напился. Напилась и твоя сестра. Мы вышли в сад. Шел дождь. Мы дрались, катаясь по мокрой земле. Оглядываясь назад, я не могу понять, как это произошло. Она меня ударила, я ответил ей тем же. Она была, как тигрица. Я не понимаю, как это случилось. Меня никогда не тянуло к ней. Я был пьян, зол на всех на свете, и особенно на Гидеона, который так круто изменил мою жизнь. Обида, злоба переполняли меня. Я сейчас не могу вспомнить, что заставило меня это сделать. Я был очень пьян.

Гонора схватилась за горло.

— Придумай что-нибудь получше. Я не верю ни одному твоему слову.

— Я сам пытаюсь разобраться в том, что случилось. Не знаю, что наговорил тебе этот негодяй. Почему он не пришел ко мне?

— Он хотел, чтобы я все знала.

— Он просто хотел причинить тебе боль. Или ему хотелось унизить меня? Ну ладно, я был пьян и переспал с его матерью, но это еще ни о чем не говорит.

— У него твои глаза! — закричала Гонора и в испуге прикрыла рот рукой.

Курт тяжело поднялся и зашагал по комнате. Каждый его шаг отдавался болью в сердце Гоноры. Она почувствовала отвращение к мужу. Гонора открыла дверь и вышла на балкон, в жаркую духоту. Курт последовал за ней.

— Дорогая, мы уедем завтра же. Если хочешь, можем уехать сегодня. Я найму само…

— Я уеду одна, — прервала его Гонора. — Я и Лиззи.

— Я не отпущу тебя одну.

— Мне кажется, тебе лучше остаться и уладить свои дела… с Кристал… и твоим сыном.

— Прекрати нести эту чушь! — закричал Курт.

— Неужели ты не понимаешь, — Гонора задыхалась, — как мне тяжело сейчас?

— Гонора, любимая, давай отнесемся к случившемуся, как к простому биологическому акту. Для меня этот длинноволосый подонок не более чем случайный прохожий. Я его больше никогда не увижу. У меня нет никакого сына.

Гонора мысленно перенеслась в послеродовую палату: она чувствовала холод простыней, видела тень ветвей на стене дома напротив, ощущала запах увядших роз, подаренных ей Ви, и, самое главное, боль в животе, где еще совсем недавно лежал ребенок Курта.

Курт наблюдал за сменой выражений ее лица.

— Гонора, — тихо произнес он, — давай расценим это как печальный инцидент в нашей жизни и забудем обо всем.

Гонора покачала головой.

— Нет, для меня все это слишком серьезно.

— Я… никуда… тебя… не… отпущу, — произнес Курт с расстановкой и крепко сжал ей руку.