Все еще люблю

Приближалось Рождество, но Рождество – семейный праздник, и прочие связанные с этим временем года радости мало значили для Антонио. Кейтлин сказала, что его родители давно умерли. Наверное, поэтому в своих воспоминаниях он всегда видел их словно через мутное стекло.

После многочисленных бюрократических проволочек, спустя бессчетное количество часов, проведенных за разбором бумаг, Антонио наконец получил: временные водительские права, временную банковскую карту с обещанием выдать в самом скором времени кредитку, а также доступ к своей банковской ячейке. И все это время рядом с ним была темноволосая женщина, прилепившаяся к нему, словно банный лист. Она была полна решимости помочь ему выбраться из топкого болота, в которое превратилась его жизнь.

Почему она все еще здесь?

И почему одного ее присутствия достаточно, чтобы он чувствовал себя счастливым? Иногда он ловил на себе ее внимательный взгляд и ощущал, как все его тело откликается на него.

Прошло три дня с того момента, как Антонио появился на пороге своего дома в Малибу в состоянии бреда, полный решимости найти ответы на мучившие его вопросы.

За обедом он тайком изучал Кейтлин. Она была замечательной женщиной, а его дети – забавными малышами. Вместе с Кейтлин они были настоящей семьей.

Антонио рассеянно жевал огромный сэндвич, приготовленный специально для него, – ему нужно было набирать вес. Кейтлин настояла на том, чтобы малыши сидели за столом вместе со взрослыми, хотя вся их пища сводилась сейчас к кашкам и пюре. Антонио не возражал. Это еще одна возможность провести время с детьми.

Втайне Антонио был рад, что Кейтлин не ушла в тот момент, когда он фактически указал ей на дверь. С другой стороны, его это немало озадачило. В его представлении большинство женщин с радостью избавились бы от такой обузы, как тройня. Он не понимал, почему Кейтлин осталась. Разве что она надеялась получить часть его имущества в благодарность за свои труды. Антонио готов был дать ей то, что она хотела.

– Твоя очередь.

Антонио растерянно посмотрел на ложку, которую протягивала ему Кейтлин.

– Что значит – моя очередь?

– Твоя очередь кормить дочь. Не бойся, она тебя не укусит. – Кейтлин кивком указала на ложку. – Из всех троих Аннабелла самая покладистая, поэтому лучше начать с нее.

Не сумев придумать благовидный предлог для отказа, Антонио взял ложку и придвинулся ближе к детскому стульчику, с сомнением глядя в тарелку с… апельсиново-яблочным пюре.

Нахмурившись, он осторожно зачерпнул пюре и уставился на малышку, смотревшую на него ясными голубыми глазами. И как, скажите на милость, кормить ребенка, если у него пальцы во рту?

– Ну давай же, открывай рот, – велел он.

Аннабелла похлопала ресницами и хмыкнула, по-прежнему держа пальцы во рту.

Он сделал еще одну попытку.

– Пожалуйста.

Кейтлин хихикнула. Антонио подозрительно покосился на нее. Она расхохоталась. Он пожал плечами, решительно настроенный пройти этот маленький тест. Антонио научился ходить на плохо залеченной ноге, которую индонезийский врач грозился ампутировать. Он совершил невероятное и теперь ходил, лишь едва заметно прихрамывая. Если он смог сделать это, сможет и дочь накормить.

Он легонько постучал кончиком ложки по руке Аннабеллы, надеясь, что это заставит ее открыть рот, но как раз в этот момент малышка разжала кулачок. Она ударила по ложке, выбив ее из рук Антонио. Ложка со звоном ударилась о стену, пюре оказалось на полу.

Руки Антонио автоматически сжались в кулаки. Опомнившись, он разжал пальцы. Его охватил страх. Он должен контролировать себя, иначе что он за отец?

Аннабелла невинно смотрела на нахмурившегося Антонио.

– Да, тебе не мешало бы получше отработать это движение, а потом поговорим.

Его память вдруг ожила. Е(елая череда образов пронеслась перед его глазами. Муай Тай. Вот на чем он специализировался. Поэтому ему было так легко тренироваться под руководством Вилипо – Антонио когда-то сам давал уроки.

Укоренившиеся в его сознании движения, техника, стратегия боя – он вспомнил все. Но почему теперь, а не в спортивном зале, где все говорило о его чемпионском статусе?

Головная боль обрушилась на него подобно молоту. Он не сумел сдержать стон.

– Все хорошо, – сказала Кейтлин. – Тебе совсем не обязательно кормить ее. Я просто подумала, что тебе понравится.

– Ничего страшного, – ответил он, чувствуя пульсирующую боль в висках. – Прости.

Он поднялся по лестнице в свою спальню и закрылся в темной комнате, но в постель не лег. Вместо этого Антонио опустился в кресло и сжал голову руками. Так больше не может продолжаться, он долго не выдержит. Вспышки воспоминаний, приступы головной боли и неспособность делать простые вещи – он не сумел даже спокойно покормить ребенка.

Раньше ему казалось, что, стоит добраться до Лос-Анджелеса, и все проблемы сразу разрешатся, память вернется к нему, а вместе с ней и его прежняя жизнь.