Все демоны: Пандемониум

— Дружок, — вкрадчиво сказал вампир, — ты не будешь судить людей. Завтра к тебе толпой явятся скелеты, тролли, циклопы, вампиры — как твой покорный слуга, зомби и прочая милая нелюдь. Им закон не писан. Улавливаешь разницу?

— Еще этот демон! Откуда у нас демон? Я никогда и ничего не слышал о демоне! — сердито буркнул Зелг.

— Тебя же берегли от лишних потрясений. Он у нас на полставки, — пояснил дедуля. — Его еще Барбелла нанял. Жуткий крючкотвор был твой пращур, мог с одной овцы семь шкур содрать, — а Бедерхем и его уел. Вот Барбелла и решил, что лучшего коллеги и напарника для дней Бесстрашного Суда ему не сыскать ни на этом, ни на том свете. С одной стороны, демон из самых могущественных и почитаемых — ему никто перечить не решится. С другой, очень уж он любит это дело — судить. Потому жалованье просит не слишком высокое, ибо работает из любви к искусству. А еще он заядлый охотник, запомни это и обязательно спроси его, каков нынешний сезон, успешен ли. Усвоил?

— Конечно, — послушно кивнул герцог. — Сколько я помню, сейчас как раз стреляют уткохвостов. Как по мне, варварство какое-то. Прыгаешь себе в зарослях, кувыкаешь перед дамами, мечтаешь закусить ряской, тихо покрякать в заводи, а тут — бац! И только пух и перья!

— Это ты о чем? — осторожно спросил Мадарьяга.

— Об охоте.

— Прости, я потерял нить разговора, — сказал вампир. — При чем тут уткохвосты?

— Уткохвосты, кому ж еще, — туманно ответил Зелг. — А на кого он, по-твоему, охотится? — И переложил полотенце на затылок. — Хорошо, — сказал он. — Только мокро.

— Сложно предугадать, как ты к этому отнесешься, — дипломатично начал Узандаф, — но утаивать правду нет смысла. Один из титулов Бедерхема — Гончая Князя Тьмы. Он охотится на беглых демонов, опальных сородичей и прочих могущественных созданий. В свое время он долго гонялся за прадедом Люкумболем. Тот вспоминал об этой охоте со слезами умиления на глазах. А тренируется демон в Желвацинии. На борзых козлятах. Говорят, жутко шустрые твари. Я когда-то слышал, что один гоблин бегал за таким козленком дюжину или более лет. Пока наконец тот не сдох от старости, и гоблин его успешно добыл. Прославился на всю Желвацинию и окрестности.

— Вы страшно удивитесь, — язвительно сказал молодой некромант, елозя на полотенце, — но я почему-то испытываю странное предубеждение против демонов. Меня воспитали в духе некоторого недоверия к исчадиям Тьмы и выходцам из Преисподней.

— Ты еще скажи, что и в саму Преисподнюю веришь с трудом, — буркнул Мадарьяга.

— Представьте себе, князь, — отвечал Зелг, недовольство которого было столь велико, что его не могли умерить даже пиетет и уважение к вампиру.

— Представь себе, что и я в некотором роде — демон, — сухо сказал Мадарьяга.

— О чем спор? — изумился Дотт. — Вы же и сами…

— Не надо, я все равно не слушаю, — быстро сказал Зелг.

Недолгий, но уже богатый опыт подсказывал ему, что обширный список сюрпризов вот-вот пополнится еще одним пунктом, и внезапно пробудившийся инстинкт самосохранения мешал ему ознакомиться с его содержанием.

Но Дотта это, как водится, не смутило.

— …демон, ваше королевское высочество. В какой-то степени, — безжалостно закончил он.

— В какой? — прошептал несчастный герцог.

— Ну, вы даете! — весело изумился доктор, славный своей непочтительностью к высоким особам. — Я, конечно, противник старческого занудства…

— При чем тут возраст? — вспыхнул Узандаф.

— …но вы и до этого места семейных хроник не дошли. Ваше высочество, при всем моем уважении, — кто будет внимательно изучать семейные хроники: вы или Бумся-Хрюмся? — не унимался Дотт. — Подобное неведение может нанести серьезный, боюсь, даже непоправимый вред вашему здоровью. И не говорите мне, что все болезни проистекают от ваших истрепанных нервов. Лекарь тут я, и я ответственно заявляю: бывают и другие причины.

— Дедушка?! — простонал Зелг.

— Почему чуть что — и сразу «дедушка»? — возмутился тот. — Твоя прапрабабка и моя обожаемая супруга вела свой род от каноррских оборотней и к демонам имела весьма отдаленное отношение. Так что с меня взятки гладки. И не надо таращить на дедушку трагические глазки — на меня, знаешь ли, такие глаза таращили, что тебе в страшном сне не привидится. И ничего, я неизменно сохранял стойкость и железную выдержку. В связи с этим интересуюсь: где твоя наследственная непоколебимость, прославившая Кассаров на полях сражений?

— Дедушка!!!

— Вот Барбелла, — заявила мумия, недовольно морщась, — тот был женат на чистокровной демонице — повелительнице Островов Забвения; и папуля мой драгоценный, твой пра — и так далее — дедушка Вахан Ламавак да Кассар сочетался браком с герцогиней Фаберграсс, владычицей Западных пределов Преисподней, маркизой Снов. Так что сам я демон наполовину — потому, кстати, и относительно пережил нападение Генсена в свое время. Не говоря уже о том, что Корсо, мой непутевый внук и отец твоего отца, сбежал из дому в день своего совершеннолетия, чтобы жениться на любимой женщине. Он разумно предполагал, что ни мы, ни ее родственники согласия на сей брак не дадут.