Все демоны Ада

Внизу живота приятно тянуло. Я наслаждалась каждой секундой, каждым пламенным прикосновением Артура, зажигающим всю меня — полностью. Не верится, что я убегала от него… Что на меня тогда нашло, может быть, в какой-то степени и объяснимо, но я должна была остановиться, ведь… Артур… что он в данный момент обо мне думает? Считает ли трусихой? Хотя после таких смелых действий он навряд ли думает обо мне нечто подобное…

Одурманивающая пелена, охватывающая область, где когда-то был мозг, рассеялась по щелчку: Артур прервал поцелуй и посмотрел на меня так, что у меня не осталось сомнений, когда он признался в самом сокровенном:

— Я люблю тебя, Малышка. Я. Люблю. Тебя. Всегда. Везде. Постоянно. — Его пальцы проделали дорожку от моей талии и остановились на щеке, бережно ее поглаживая. — Ох, Господи, я… — Артур зажмурился и ухмыльнулся; румянец охватил его лицо и по сравнению с тем, как он покраснел, я боялась вообще взглянуть на себя в зеркало — уверена, я похожа на помидор (или на что-нибудь похуже), —… я не думал, что смогу сказать тебе это так. Спокойно. Когда ты будешь в… сознании. Знаешь, и я вообще не подозревал, что сегодня это, наконец, случится.

Наконец? Так он тоже так ждал всего, что произошло?..

Ласки Артура и все его слова, выражающие какие-то теплые чувства ко мне, раньше казались чем-то нереальным — тем, что никогда не сбудется, а моя любовь к нему, зародившаяся достаточно давно, на тот момент грозилась уйти вместе со мной в могилу, так и не увидев «белого света».

А сейчас я чувствую себя так, словно крик моей души, наконец, услышали. Спустя столько лет. Столько лет, которые тянулись, будто вечность…

Как только у меня начали проявляться формы, я поняла, что больше не могу относиться к Артуру, как к другу или брату. Я взрослела, и чувство, которое никак не могла разгадать, росло вместе со мной. Как и Артур… С каждым днем он становился все привлекательнее, мужественнее и опытнее в плане охотничьего ремесла. И я ненавидела себя за то, что даже тогда, когда он вышел из подросткового возраста, у меня не хватило смелости сказать, что питаю к нему какие-то странные чувства, которые изводят меня изо дня в день. Артур превратился в более красивого и сильного парня, но осознание того, что с возрастом он наверняка изменился, стал, скорее всего, более адекватно воспринимать любое мое признание, никак не подтолкнуло меня на самый отважный поступок… Да и на тот момент я не совсем осознавала, что происходит со мной, когда я вижу его, когда он касается меня, прижимает к себе, улыбается той самой улыбкой, сводящей до приятного головокружительного безумия.

Знаете, а все было на самом деле проще, чем казалось.

Я любила Артура.

И… люблю до сих пор. А то, что он сделал в спортзале, внесло некоторую ясность в наши сложные и уже далеко не дружеские отношения.

— Ты… любишь меня? — со слезами на глазах спросила я.

Значит, все те разы мне не послышалось. А сейчас… сейчас я всего-навсего хотела еще раз услышать из его уст эти прекрасные слова — мне таких еще никто никогда не говорил. Никто. Кроме… него. Я даже редко слышала поощрения в свою сторону, не то, что это…

Дэрек, воспитывавший меня с самого рождения, ни разу не сказал, что я, например, дорога ему. Он относился ко мне, как к какой-то обузе. Как к какому-то мерзкому существу. Как к нечеловеческому созданию. Отвратительному отпрыску. Фрику. Однако Дэрека можно было понять: я проживала в его доме, довольствовалась тем, что он мне давал, и иногда показывала свой буйный характер, который, судя по постоянным крикам, злил его не на шутку. Конечно, некоторые нюансы я могла была себе объяснить, кроме тех, по какой причине он тогда притащил меня сюда, раз уже ненавидел. Тем не менее, его злость, берущаяся по всяким пустякам, не могла меня сломить. А все потому, что я ручалась поддержкой Артура — он-то и был всегда рядом. Всегда. Благодаря этому парню, я еще держалась на ногах и чувствовала, что с ним мне ничего не страшно. Абсолютно. Артур жил ради меня, а я — ради него. В этом мире мы существовали ради друг друга, и он, кажется, был единственным в этом доме, кому на меня было не наплевать…

Прежде чем ответить, Артур открыл глаза и сжал мою руку, покоившуюся на его груди.

— Малышка, я люблю тебя каждой частичкой своего естества. И то, что я чувствую к тебе, сильнее всего остального на этом свете.

Всхлипнув от наката слез, я обняла Артура и опустилась на его грудь, дрожавшую то ли от слез, то ли от тихого смеха. Мне никогда еще не было так приятно, как в этот момент. И я никогда не ощущала себя живее, чем сейчас.

Мысли лихорадочным клубнем путались в голове. Столько хотелось спросить, сказать, но я ничего не предпринимала, и когда руки Артура обвили мою спину, прижимая к нему, я дала волю слезам — господи, надеюсь, он или я не захлебнемся в них в такие чудесные секунды… А то будет очень нелепо.

Артур сжал меня так, словно не собирался больше отпускать. Никогда. Его губы оставили горячий поцелуй на моем лбу, а следующие слова согрели меня гораздо сильнее: