Всадница ветра

Голубка отпустила руку Мари и повернулась на голос Ривер.

– Я Голубка.

Ривер отшатнулась, словно от удара, но, когда она подняла голову, на ее лице сияла блаженная улыбка.

– Где он? Где мой Тульпар? – спросила Голубка, слепо шаря руками перед собой.

Гигантский золотистый эквин низко заржал, и Мари не нужно было понимать лошадей, чтобы распознать в этом звуке любовь.

– Я тебя слышу! Я тебя слышу! – Голубка потянулась к нему.

– Вот. Он здесь. – Ривер вышла вперед и осторожно помогла Голубке найти голову лошади.

Голубка коснулась его дрожащими руками, но, когда она заговорила, Мари поняла, что девушка дрожит не от страха, а от волнения.

– Ты весь мокрый! И горячий! И так тяжело дышишь, – зашептала она ему.

– Найди руками его ноздри, – спокойно и уверенно произнесла Ривер; Мари заметила, что по щекам девушки бегут слезы. – Как нащупаешь ноздрю, подуй в нее, и он навсегда будет твоим.

Голубка не медлила ни секунды. Она подошла ближе и, отыскав руками лошадиный нос, прижалась к нему губами и подула в ноздрю.

Огромное животное сделало могучий вздох, напоминающий шум приливной волны, словно отпуская целую жизнь, полную одиночества.

– Нет! Ты больше никогда не будешь один! – Голубка кинулась вперед и обхватила руками дрожащего эквина. – Все хорошо! Все хорошо, – успокаивала она его, пока он подталкивал ее головой с непрерывным ласковым ржанием. Голубка провела руками по его шее и счастливо рассмеялась: – Какой ты большой!

– Это жеребец. И он только что выиграл забег и стал главным жеребцом нашего Табуна, – сказала Ривер, вытирая с глаз слезы.

– Еще бы, – сказала Голубка. – Он рожден быть лидером. – Она лучисто улыбнулась и снова обратилась к жеребцу: – Нет, Тульпар, я тебя не боюсь. С чего мне тебя бояться? – Она повернула голову в их сторону. – Он хочет, чтобы я на него села. Ривер, ты мне поможешь?

– Да. Да, помогу.

Ривер подошла к боку жеребца, который тут же опустился на колени, и помогла Голубке перебросить ногу через его широкую спину и сесть на влажное одеяло.

– Да, я готова! – воскликнула Голубка.

Жеребец медленно, осторожно встал.

Улыбка Голубки сменилась выражением абсолютного потрясения.

– Я – я могу видеть! Я вижу! Я вижу глазами моего чудесного Тульпара!

Мари пошатнулась и ухватилась за Ника, который поддержал ее за плечи. За спиной у них тихо ахнул Антрес.

– Мари! Ну надо же! – Безглазое лицо Голубки было повернуто к Мари – но, когда Жрица Луны улыбнулась сквозь слезы, она смотрела в глаза Тульпару.

– Ригель! И Лару! О, какие вы красивые! Ник! Антрес! Вы тоже – вы такие красивые!

– Я не понимаю, что происходит, но это восхитительно, – сказала Мари.

– Это точно. – Ривер улыбнулась, глядя на Голубку.

– Ривер! – воскликнула Голубка, и Тульпар перевел взгляд на девушку. – Спасибо! Спасибо тебе! Тульпар был так одинок. Ты помогала ему – любила его, – пока он ждал меня. Я никогда не смогу вернуть тебе этот долг.

Открытое лицо Ривер зарделось от смущения.

– Ты мне ничего не должна. Призрак – то есть Тульпар – моя семья.

– Надеюсь, это значит, что теперь я тоже семья. А это Анджо! Тульпар, она просто волшебная!

Анджо негромко заржала.

С горного перевала у них за спиной донесся шум: Стая спустилась в долину. Тульпар повернул голову к ним.

– О Тульпар! Это моя Стая – мой народ. Они станут и твоим народом тоже! Мы проделали такой долгий путь. По воде и через горы, пока…

Едва Тульпар перевел взгляд со Стаи на горы, как Голубка переменилась в лице. Радость растаяла, как топленое сало свечи, и сменилась неприкрытым ужасом. Слезы заструились по ее побледневшим щекам, а когда она заговорила, в ее голосе зазвучала знакомая напевность, от которой в жилах у Мари застыла кровь.

Я вижу тех, кто следует за нами,

Я вижу синюю волну и мрак могилы.

Мы должны сражаться – должны сражаться до последнего вздоха,

Ибо Он несет разрушение и гибель,

Ибо Он есть сама Смерть!

КОНЕЦ… пока.

Что было потом

Голубка тряпичной куклой упала на шею Тульпару. Ривер не колебалась ни секунды. Она подскочила к коню и подхватила безглазую девушку, не давая ей свалиться на землю. Тульпар обеспокоенно заржал и выгнул шею, пытаясь дотянуться до Голубки мордой.

– Ривер! Что происходит? – Эйприл подлетела к ним верхом на Дейнос в сопровождении растерянных Всадников, в том числе нескольких обессиленных, мокрых от пота участников Забега, – хотя быстрого взгляда на них хватило, чтобы понять, что среди них нет ни Клэйтона с Бардом, ни Скай со Скаут.

– Стой! – Ривер подняла руку, и сестра остановила Дейнос. – Не подпускай к нам Табун, пока я не скажу.

– Поняла! – Эйприл развернула Дейнос к приближающимся лошадям.

– Анджо! Успокой При… Тульпара, – сказала Ривер.

В ту же секунду золотистый жеребец затих, но продолжал трогать Голубку мордой.

К ним подбежала девушка, которую Голубка назвала Мари. Крупный пес следовал за ней хвостом и не сводил с нее глаз, но на всякий случай держался на почтительном расстоянии от копыт жеребца.

– У кого-нибудь есть вода? – спросила Мари, опускаясь на колени рядом с Голубкой.