Время возвращать долги

— Я Насти Крестовской брат, только ты меня, скорее всего, не помнишь.

— Нет, не помню! — ее интерес вспыхнул с новой силой, и она, опередив парня на шаг, заглянула ему в лицо. — Вообще не помню. Настя никогда про брата не говорила, правда, мы с ней редко общаемся.

Крест ничего не ответил, лишь улыбнулся невеселой кривой улыбкой, утонувшей в темноте. Они медленным шагом шли от клуба мимо спящего в ночи здания детского сада, а вслед им неслись взрывы хохота подвыпившей молодежи. К клубу только что подошла новая кучка подростков, и ночной воздух прорезал неожиданный и громкий визг:

— Блин, Настя, дура! — и снова кто-то оглушительно захохотал.

Крест, замедлив шаг, остановился, оглянулся. Возле клуба кучковались тени, с разных сторон слышались подвыпившие голоса, сливающиеся в единый гул. Чуть поодаль, ближе к дороге, стояла компания из пяти человек — две девушки и три парня, и именно оттуда снова завизжали, истерично хохоча:

— Оно же холодное!

Одна из теней подпрыгивала на месте, пытаясь сбить с ног капли воды, пролитой на нее нерадивой подружкой. Крест направился туда, Аля — следом за ним. Еще не доходя до них, в одной из фигур он узнал Настю. У всей компании в руках было по бутылке пива и по сигарете. Они что-то рассказывали, перебивая друг друга, во все горло гоготали.

Крест, остановившись за спиной сестры, громко спросил:

— Ты что здесь делаешь?

Настя от неожиданности резко прервала смех и, бросив на него недоумевающий косой взгляд через плечо, недовольно буркнула:

— А тебе-то что?!

Чтобы скрыть мимолетный испуг оттого, что брат застукал ее с сигаретой, она вела себя нарочито грубо.

— Мама знает? — проигнорировав ее встречный вопрос, спросил Крест.

— Конечно! — фыркнула сестра.

— Настя, это кто? — вопросительно взглянул на нее парень, стоявший рядом. В сумрачном свете от неоновой вывески над клубом Крест разглядел у него на щеке родимое пятно и догадался — Андрей, племянник его одноклассницы Ольги Никитиной.

— Никто, — презрительно усмехнулась та.

— Никто? — невольно эхом повторил Крест, чувствуя себя стариком — настолько велик показался ему разрыв между ним и сестрой и ее ровесниками. — Пошли домой.

— Отстань!

— Насть…

— Слушай, иди домой! — болью кольнуло неуважение, звучащее в ее голосе. — Тебя там мамочка заждалась! Дождалась наконец!

Глава 3

На следующее утро Крест засобирался в уголовно-исполнительную инспекцию территориального отдела внутренних дел. На постановку на учет давалось всего три дня, и тянуть с этим делом не следовало. Отдел полиции располагался в райцентре, в тридцати километрах от их поселка. Рейсовые автобусы ходили туда раз в два часа и, сверившись с расписанием, висевшим в прихожей, Крест направился на остановку.

В десять утра на улицах поселка было малолюдно — дети находились в школе, а рабочий класс уже уехал утренним рейсом на работу — кто в райцентр, кто на железнодорожный вокзал, чтобы оттуда на электричке отправиться в областной центр. Здесь работать кроме как в школе, магазине или на хлебокомбинате за поселком больше было негде. Раньше был еще деревообрабатывающий завод, но несколько лет назад его закрыли.

Сам поселок состоял в основном из деревенских домов, да двух пятиэтажек, выглядевших здесь великанами. В самом центре располагался единственный в селе магазин, где продавалось самое необходимое, за ним чуть поодаль — территория школы и клуб, дальше, ближе к окраине стояла церквушка, за ней простиралось кладбище, частично скрываемое лесом, а справа полуразрушенная усадьба, построенная здесь два века назад для графского семейства.

Возле остановки уже скопился народ. Мужчина преклонного возраста читал газету на лавочке, рядом с ним устроились две старушки, держа в руках пустые тележки для продуктов, чуть дальше прогуливалась вперед-назад молодая женщина с ребенком на руках. Так как магазин в поселке был один и небольшой, ассортимент в нем довольно быстро заканчивался, вот жители и ездили в райцентр, где кроме сетевых магазинов, был еще и рынок. Там же была и областная больница, а в селе отсутствовал даже аптечный пункт.

До прихода автобуса оставалось еще немного времени и, остановившись неподалеку, Крест приготовился к ожиданию. Ленивым взглядом он окидывал слегка подзабытую картину родных мест, наслаждался свободой, как вдруг услышал приглушенный голос одной из старушек:

— Смотри-ка, сын Екатеринин никак вышел.

— Кто? Женька, что ли? Тот, что за насильничество-то сидел?

— Ага, он самый. Ох, что же теперь будет. Теперь девкам по улице ходить страшно.

— А помнишь, что говорили? Он ее до полусмерти избил, а она беременная была!

Хоть и переговаривались бабки шепотом, Крест слышал каждое их слово, произнесенное не только с восторженным страхом, но и с нескрываемым интересом (как же им хотелось всласть пообсуждать его грехи). И не только он. Молодая женщина испуганно покосилась в его сторону и, взяв ребенка на руки, отошла подальше. Пожилой мужчина тоже оторвал взгляд от газеты и презрительно хмыкнул.