Время ужаса

Ставни над ее койкой были открыты, и она выглянула на улицу, но там никого не было видно. Рив пожала плечами и подошла к краю своей койки, опустилась на колени перед сундуком, где хранились все ее вещи, хотя на самом деле они ей не принадлежали. Белокрылые отказались от всего мирского имущества, подражая Бен-Элиму в своем благочестивом желании служить Элиону. Все, чем они владели, было подарено им Бен-Элимом, и каждый предмет был полезен для продвижения царства Элиона на земле. Она отперла засов, задвинула его без единого звука — Белокрылые учили дисциплине и чистоте, словно это был путь к святости, — и подняла крышку, придвинув ее к спинке кровати. Внутри оказался целый набор вещей: одежда, сапоги, пара сандалий с железными колодками, ремни, ее лучший плащ, набор для разведения огня, ножи разных лезвий и длины, топор с коротким топорищем, тряпки и масла для ухода за ее маленьким арсеналом. Она порылась в них, заглянула поглубже, а затем вытащила предмет, спрятанный в плаще из тюленьей кожи. Она положила его на пол перед собой и осторожно развернула, обнаружив изогнутый лук.

Лук Бледы.

При виде этого предмета ее охватило чувство вины: он не принадлежал ей, не был выделен ей Бен-Элимом, и поэтому в некотором смысле мог считаться ее собственностью, чем-то запретным.

Но он не мой, он принадлежит Бледе. Я просто присматриваю за ним.

Она видела, как он бросил его в тот день, когда Сирак был побежден, все эти годы назад, в тот самый день, когда он был взят Бен-Элимом в качестве подопечного. Он так и лежал в грязи еще долго после того, как Бледа скрылся за горизонтом, а Эрдене и Исрафил удалились в укромный шатер, чтобы Исрафил обсудил условия и детали капитуляции клана. Когда солнце опустилось за холмы, Рив увидела лук, все еще лежащий на земле, и, не задумываясь, подобрала его, завернула в плащ и положила в палатку вместе с вещами сестры. Она проделала с ним весь путь до Драссила, сама не зная зачем, но что-то внутри неё отозвалось о мальчике, когда Исрафил держал его в воздухе, а обезглавленные головы его брата и сестры лежали на земле у его ног. Она подумала, как бы она себя чувствовала, если бы это была она, а голова Афры валялась бы в грязи. Не то чтобы действия Бен-Элима были неправильными, она это знала. Сирак и Черен ослушались завета Бен-Элима: беречь жизнь, убивать только кадошим и их слуг. Смерть в тот день установила мир, который длился пять лет, и Рив была уверена, что их действия были оправданы.

Но взгляд Бледы…

Она почувствовала волну сочувствия к нему, потому что Рив знала, что Исрафил наказал Кола за этот ужасный поступок. Кол должен был заковать брата и сестру Бледы в цепи и привести их на суд Исрафила, но у Кола была репутация человека, взявшего все в свои руки, более спонтанного, чем большинство Бен-Элимов.

Прошло столько времени, а она так и не вернула лук Бледе, хотя сотни раз решалась сделать это. Что-то всегда останавливало ее.

Она провела кончиками пальцев по рукояти, гладкой и потной от изношенной кожи — Элион знал, сколько часов Бледа тренировался с ним.

Сотни, если он похож на Джин. Чтобы быть в состоянии сделать это после пяти лет бездействия.

Лук был примерно такого же размера, как и тот, которым с таким мастерством пользовалась Джин, меньше, чем в два раза, чем длинный лук, с которым упражнялся Рив, и значительно короче даже охотничьих луков, которыми пользовались разведчики и следопыты Драссила. В выраженных изгибах его конечностей чувствовалась элегантность и красота конструкции. Рив провела по ним пальцами: слои дерева, рога и сухожилий были гладкими и холодными на ощупь.

Я должна вернуть его ему. Возможно, он сможет научить меня…

Шлепанье сапог по камню доносилось до Рив через открытую ставню, по улице снаружи, а затем эхом отдавалось, когда они входили в барак сотни. Несколько ударов сердца — и она услышала, как открылась дверь и ноги загрохотали по лестнице. Поспешно завернув лук в плащ из тюленьей кожи, Рив засунула его обратно в сундук, закрыла крышку и защелкнула замок, когда в комнату общежития вбежала сестра.

'Что ты здесь делаешь?' спросила Афра, хотя она казалась рассеянной, даже не глядя на Рив, вместо этого ее глаза сканировали общежитие.

Ничего", — пожала плечами Рив, усаживаясь на свою койку, и холодный ветерок из открытых ставней взъерошил ее короткие волосы. Афра прошлась по центральному проходу, заглядывая между кроватями.

'Что ты здесь делаешь?' спросила Рив.

Афра прекратила свои поиски и посмотрела на Рив.

'Ты видела Фиа?'

Да. Она уходила, когда я пришла. Она выглядела не слишком счастливой.

'Куда она пошла? Она говорила с тобой?

'Нет, она прошла мимо меня на лестничной площадке. Не сказала мне ни слова".