Время от времени

Поднявшись вверх по лестнице, Д’Оги нашел вход на чердак в потолке над коридором. Он потянул за шнур, открывший люк чердака, откинул чердачную лесенку, стянул ее на пол и опробовал на прочность, после чего убрал все на место, закрыл чердак и проверил пол, чтобы убедиться, что на нем нет предательских маячков вроде вмятин на ковре, пыли или обрывков теплоизоляции. Удовлетворившись результатом, Д’Оги открыл дверь снова, спустил лестницу и забрался на чердак.

Глава 11

Огненные муравьи язвили просто охренеть!

С того самого момента, как я стащил пацана с муравьиной кучи, я просто помирал, как хотел это испытать. Поймите меня правильно, я вовсе не собирался дать себя заесть, как пацан, но решил, что пара дюжин укусов или типа того дадут мне острые ощущения, которых мне так не хватало в последние недели. И хотя у меня в кармане лежал «Эпипен», я не тревожился из-за анафилактического шока, потому что доктор Карстейрс сказал, что тебя накрывает второй волной, а не первой.

Я дал муравьям несколько секунд попировать моей плотью, прежде чем встал и передавил их. Несколько насекомых добрались до моего паха и куснули достаточно крепко, чтобы у меня дернулась нижняя губа. Я решил дать укусам поджить и возвращаться сюда каждые два-три дня, чтобы попробовать выработать сопротивляемость к этому яду.

К тому времени, как я добрался до машины, у меня уже закружилась голова. Потребовалось бы не так много укусов, чтобы проскочить точку невозвращения, и я сделал мысленную пометку в следующий раз быть особенно осторожным. По словам доктора Карстейрса, каждое подобное воздействие в несколько раз опаснее предыдущего.

Посмотрев на часы, я прикинул, что Рейчел вряд ли будет против, если я совершу небольшой крюк. Я доехал до скобяного магазина на углу Шестой и Костал и уже успел оставить порог в трех футах позади, когда владелец осведомился:

— Это вы приняли бразды у Рипа в «Приморье»?

— А Рип был прежним смотрителем? — уточнил я.

— Ага.

— Тогда ага.

Владелец, крупный и дородный, щеголял громадными огненно-рыжими усами, занимавшими все пространство между его носом и нижней губой. Рукава его красной фланелевой рубашки были закатаны до локтей. На одной руке у него красовалась татуировка в виде корабельного якоря, а на другой — в виде танцовщицы. Он не носил ремня, и его штаны были приспущены под пивное брюхо. Он смерил меня взглядом:

— Чёй-то не похожи вы на смотрителя, позвольте вам сказать.

— Я, скорее, повар с беличьей проблемой.

— Вы, чё, готовите там белок? Жареных белок под молочным соусом?

Тут фланирующей походкой заявился его заместитель — высокий и сухопарый, с настолько задубевшей кожей лица, что о нее можно было бы править бритвы. На его рабочей рубашке красовалась нашивка, сообщавшая всем, кому до того есть дело, что звать его Эрлом. Давненько мне не доводилось видеть, чтобы кто-нибудь фланировал, так что я уделил минутку наблюдению за этим человеком. Это искусство, типа, утраченное, а Эрл в нем был страсть как хорош.

— Давайте начнем сначала, — сказал я, протягивая руку. — Я Донован Крид.

Великан стиснул мою руку:

— А я Джимбо Пим, а вот это Эрл Стаут.

Кивнув Эрлу, я ответил на его рукопожатие и заявил:

— Я смотритель и шеф-повар по части завтраков в «Приморье». С завтраком у меня всё на мази, но мне нужна какая-нибудь шашка или аэрозоль, чтобы истребить белок и прочих вредителей на чердаке.

Джимбо привычным жестом потер подбородок большим и указательным пальцами:

— А Бет планирует закрыть заведение на пару недель?

— Нет.

— Тогда я не рекомендовал бы вам шашку. Она разводит жуткую серную вонь, и нужно недели две, чтобы она выветрилась. Мало того, аэрозоли, нафталин и все такое могут вызвать проблемы с дыханием у ваших посетителей.

— А что вы в таком случае порекомендуете?

— Вы были на чердаке?

— Пока нет.

— Тогда вы не представляете, что за чертовщина там творится. Эти живые ветви дуба свисают до самой крыши. У вас там может быть пять видов змей, а то и еноты вдобавок. Шашки и аэрозоли действуют не на всех тварей. Убьете змей, так вас заедят крысы. Перебьете крыс, так змеи доберутся до жилой зоны, а никто не скажет «проваливай» краше, чем змея на дверной ручке.

— Это что, местная поговорка?

— Нет, хотя следовало бы. Пару лет назад я нашел пятнистого полоза, обвившегося вокруг дверной ручки в моей спальне.

Пим замолчал в ожидании моей реплики, и я понял, что пока не подам ее, продолжения не будет.

— И что же вы сделали? — полюбопытствовал я.

— Сунул его в обувную коробку, придавив сверху Библией, а назавтра снес в лес.

— А вы не боялись, что он может выбраться посреди ночи?

— Змеи чураются Слова Божия.

Я поглядел на Эрла. Тот кивнул и пояснил:

— Это еще с Адама и Евы.

— И еще одно, — добавил Джимбо. — Во Флориде есть закон против убийства белок.

Решив, что он надо мной подшучивает, я снова поглядел на его помощника. Но Стаут угрюмо кивнул — так что либо стебались они оба, либо были единого мнения по поводу истребления белок.

— Но они вообще-то грызуны, разве нет?