Время быть русским

Мне стало понятно и другое. Точно так же, как никому не нужен и не интересен некий абстрактный «общечеловек», а нужны и интересны конкретные, неповторимые в своей индивидуальности люди, — то же самое происходит и в области искусства. Никакого искусства «вообще» — нет. Попытка синтезировать мировой язык, мировое искусство — всегда с неизбежностью проваливалась, подобные «культурные бастарды» оказывались неизмеримо беднее национальных языков, национальных искусств.

Искусство интересно и ценно только тогда, когда оно глубоко национально, несет в себе неповторимый национальный колорит — отпечаток души народа.

Больше того. Каждый человек, а искусствовед-ценитель в особенности, способен проникнуться прелестью искусства той или иной страны, принять его в свою душу, полюбить и, может быть, даже постичь его лучше, чем абориген. Так, например, в свое время братья Гонкуры открыли глаза современной Европе на искусство японской гравюры. Лучший в мире специалист по искусству той или иной страны — вовсе не обязательно ее уроженец. Сегодня, благодаря путешествиям, кино, телевидению и цветной высококачественной полиграфии перед каждым открыт весь мир культуры во всех его национальных проявлениях. Возникает иллюзия, что этот мир един и неделим, «как душа человека». Что и в искусстве, как, якобы, в политике, есть «общечеловеческие ценности».

В действительности это не так. Ценности искусства всегда национальны. И это легко доказывается историей подделок и имитаций. Подлинные удачи тут не просто редки — единичны. Как ни старались в XVI–XVIII вв. дельфтские мастера, влюбленные в китайский и японский фарфор, подражать своим любимцам, — различия очень заметны. И так всегда и во всем.

Да, душа эстета безразмерна, и погоня за эстетическим наслаждением сродни всемирному сафари. Но вся «всемирность» мгновенно обрывается, когда дело доходит до творчества. Вот тут-то мы и понимаем, что француз может глубоко постигать и ценить японское искусство, вот только… создать его он не может! Подделать, сымитировать — еще куда ни шло. Но создать что-то новое в истинно японском духе — нет! Для этого надо родиться японцем, быть по праву крови и истории сопричастным японскому народу… И не потому, что Франция далека от Японии, что там другой климат или иная раса. Китай — близко, но китайское и японское искусство базируются притом на совершенно противоположных принципах!

Национальные искусства существуют лишь благодаря национальным художникам, а те — лишь благодаря тому, что существует национальный дух, национальный гений, национальный опыт. Национальная Кровь и национальная История.

Русской культуры вне России нет. Она может гулять по всему миру как объект потребления, но живым организмом она может быть только здесь: создать ее может только дух русской нации и никакой другой.

Резюмирую эту главку парафразом: националистом можно стать только тогда, когда обогатишь свой ум всеми знаниями, который выработало человечество.

Это всерьез.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

ДЛЯ ПЕРВОГО раза — хватит. Тема русского национализма, увы, eще воспринимается в нашем образованном обществе как экзотика, и я просто-напросто боюсь «перекормить» читателя. С меня достаточно, если он увидит сегодня новое для себя явление, над которым стоит задуматься.

Вместе с тем сказано далеко не все, а некоторых аспектов темы я даже не коснулся. Я уверен, что читателю будет интересно обсудить их, а пороге нового столетия, которое пройдет под знаком торжества национальной идеи, нет ничего более актуального.

Напоследок скажу только одно. Одна из моих любимых поговорок: «Желающего судьба ведет, а нежелающего — тащит». Нелепо и опасно ставить заслонки и плотины на пути набирающего силу общественного движения: оно сметет препоны и обрушится на незадачливых строителей-запретителей. Поэтому столь тревожной сегодня мне кажется ситуация, которую создали некоторые недальновидные политики и деятели СМИ вокруг избирательного объединения «Спас». Создали только noтому, что узрели в федеральном списке объединения фамилию немилого им Баркашева, который даже не является членом движения.