Время быть русским

Эта статья имела двоякие последствия. Во-первых, к Минкульту пришла толпа возмущенного народа (до сих пор не знаю, кто это организовал) и на долгом и гневном митинге сожгла чучело министра Сидорова. Последний не осмелился выйти к митингующим и вообще, как мне передавали, был сильно напуган. Выдача Готской библиотеки затормозилась. А во-вторых, я познакомился с доктором исторических наук О.Ф. Кудрявцевым, который развернул в академических кругах Москвы сбор подписей против этой выдачи, а также с доктором книговедения, деканом библиотечного факультета МГИК А.М. Мазурицким, также выступившим в печати с возражениями против выдачи немцам трофейных книг. Втроем мы выступили на радио «Резонанс».

Так началось сражение за Готскую библиотеку. Оно имело большое, далеко не частное значение: в ходе его едва ли не впервые в России (если не считать недопущения поворота северных рек) общество одержало победу над «распорядительной» властью, не позволив ей распорядиться национальным достоянием. Мы выступали по радио и в печати, провели пресс-конференцию в российско-американском пресс-центре, опубликовали весьма решительное письмо за подписью 92 известных ученых против односторонних выдач, без эквивалентного возмещения и гласного всестороннего обсуждения, каких бы то ни было трофеев. Власть, в лице Сидорова и его заместителя М.Е. Швыдкого, пыталась оправдывать свои действия, но так злобно, неуклюже и неубедительно, выказав такую дремучую некомпетентность, что только повредила себе в общественном мнении: всем стало ясно, до какой степени лакомый кусок вынимают у нее изо рта. Готская библиотека, уже упакованная в ящики, готовая отправиться в Германию с Ельциным, чтобы «подсластить» визит, осталась на месте. Важный прецедент невыдачи был создан.

К сожалению, практически одновременно с этим по распоряжению члена думской фракции Выбор России, министра иностранных дел А.В. Козырева во Францию было вывезено 20 тонн (6,5 километров) трофейных архивных материалов[247]. Российских ученых допустили к этим архивам, считавшимся секретными, только за пять дней перед выдачей. Как стало впоследствии известно, выдано было даже больше, чем просили французы. Выполнявший распоряжение Р.Г. Пихоя постарался все сделать без лишнего шума, помешать ему мы не успели…

Все это произошло в конце мая 1994 г., а в июне нас пригласили в Совет Федерации на слушания, посвященные деятельности ГКР, проводимые Комитетом по культуре, науке и образованию, которым руководил академик Е.А. Строев[248]. Реституционной комиссии была дана жесткая, нелицеприятная, принципиальная оценка. Ей было рекомендовано изменить направление своей деятельности: вместо того, чтобы искать все новые объекты для выдачи за рубеж, сосредоточиться на учете и поиске потерь России, с последующим предъявлением соответствующих претензий.

Главной сенсацией на этих слушаниях стал доклад доктора юридических наук, профессора Е.Т. Усенко. Дело в том, что в качестве ответа на запрос ГКР о юридических обоснованиях реституций Институт Государства и права РАН дал экспертное заключение от 09.03.94 г., обескуражившее «выдавальщиков». Основной вывод экспертов таков: «Все культурные ценности, перемещенные в СССР по приказам ГК СВАГ, изданным во исполнение постановлений (распоряжений) компетентных органов Советского Союза, находятся на территории России на законных основаниях… Любые претензии по поводу этих культурных ценностей со стороны бывших неприятельских государств или их физических или юридических лиц должны безусловно отклоняться (выделено мной. — А.С.)!».

Сразу же по получении таких рекомендаций зам. министра Швыдкой позвонил в ИГПАН (об этом проф. Е.Т. Усенко рассказал в марте 1997 г. на пресс-конференции в Думе) и спросил: не может ли институт дать другое экспертное заключение. Отношение «распорядительной» власти к праву вообще выразилось в этой просьбе самым характерным и убедительным образом. Однако институт ответил, что не может иметь двух экспертных заключений по одному вопросу. Замолчать содержание и сам факт такого заключения Минкульту также не удалось: я опубликовал наиболее существенную его часть в статье «Третье ограбление России», чем вызвал гневную отповедь Швыдкого, удрученного утечкой «рабочего документа». И вот теперь в Совете Федерации один из авторов экспертизы сделал официальный доклад, перечеркнувший полуторагодичные старания ГКР.

Слушания в Совете Федерации имели громадное значение. По принятым на них рекомендациям Дума установила 21.04.95 г. Мораторий на любые одностронние передачи трофеев впредь до принятия Закона о перемещенных ценностях культуры, работа над подготовкой которого немедленно началась. Первый эпизод битвы за трофеи кончился победой патриотических сил.

* * *