Читаем Время барса полностью

А что ей от этого? И почему она жива до сих пор? Потому что — наживка? Или просто Глостер играет. Играет только затем, чтобы показать себя равным Маэстро!

А это означает… Господи, что же делать?! Этот псих, «враг целесообразности», может убить ее в любую минуту! Это будет его вызов, его месть Маэстро. «Да, я не смогу победить тебя, но смогу отнять у тебя то, зачем ты пришел, — девчонку!»

Или — еще хуже: Глостер не просто убьет ее, он как бы принесет в жертву повелителю, князю тьмы, как залог послушания и преклонения, и тогда — ему даруется победа над Маэстро?! Надежда на жизнь от хранителя смерти? Господи, какой страшный бред!

Восторженное холопство пресмыкающейся и жестокой толпы — вот и все удовольствия, доступные смертным… Смертным!

Да, еще я зависть! А у нее все виновны изначально! Одни в том, что талантливы, другие в том, что бездарны! А правит… правит всем агрессивная, заполняющая собою все и вся посредственность! Именно она придает мерному чередованию времен образ то ли катящейся с горы колесницы, то ли отрезанной Юдифью головы Олоферна.

Впрочем, есть у человечков еще удовольствие куда более утонченное; аскеза и связанное с нею помрачение рассудка, считающиеся «просветленным состоянием души»… Да-да, вера в загробную жизнь, в бессмертие — не что иное, как душевная болезнь, сумасшествие, безумие, присущее человеку, самому злобному и тщеславному из всех животных… Почти как в Книге: «Змей был хитрее всех зверей полевых…»

Лукавое самомнение человека столь велико и самодостаточно, что он выдумал себе тотем и назвал его Богом… Или — Бессмертием. А затем поступил просто: уподобил его себе, только и всего! Не нашел ничего лучшего, как обвинить человекобога в собственных грешках, великих и малых, и — казнил! Казнил! Человеку не нужен никакой Бог, кроме него самого, но вот дать бессмертие он бессилен. А потому сохранить власть над паствой может лишь тот, кто сеет смерть. Господствует над нею. А уж как он называется — вождь, фюрер, везир, конунг, каган, хан, князь — никакой разницы. Никакой. Ведь над смертью он господствует временно, лишь на тот краткий миг, что ему позволено ею! Это только смерть приходит навсегда.

На-всег-да!

В этом и завет, и закон, и пророки! «И земля была безвидна и пуста, и тьма над бездною». Ты скажешь, там далее — «…и Дух Божий носился над водою»? И Он создал и твердь, и звезды?.. — Глостер закинул голову назад и уставился в потолок, словно за этой мнимой преградой он видел лучистые и ясные глаза звезд на небесной тверди… — Далее — всего лишь словеса. Декорации. О, Господь был великий путаник, вот Он и расцветил мир, как ребенок — белый лист бумаги. Травка зеленеет, солнышко блестит… Но под этой травкою, за раскрашенной декорацией дворца — все та же бездна, бурая земелька, в которую и ляжем. Все. И земля будет безвидна и пуста и тьма над бездною.

<p>Глава 62</p>

Аля сидела оглушенная, опустошенная и подавленная. Сначала ей показалось даже, что там, за окном, за маревом тюлевых штор уныло плавает серый сумрак рассвета, но потом она поняла: нет, ночь еще темна, это люминесцентные лампы заливают двор неведомого ей особняка белым неживым светом. Наступила апатия и вялость. Ее взгляд медленно, будто птица с перебитым крылом, блуждал по комнате, и Аля даже не вполне осознала, что она хочет найти и зачем… Она искала пистолет. И мысль у нее тоже была одна: найти, приставить вороненый ствол к виску — и нажать спуск. Ибо только смерть спасает от страха небытия.

Судорога омерзения и гадливости передернула все ее тело, будто она только что руками схватила липкую и скользкую тварь! Ну надо же! И мысли бывают подло-змеиные ! По спине неслись волны ледяной изморози, девушку трясло как в лихорадке… Как?! Как этот дешевый балаганный шyт, этот кривляющийся паяц, этот манежный ярмарочный клоун довел ее до того, что единственным спасительным действием ей показалась смерть?!

Весь этот сор, мусор, хлам нужно вымести из головы немедленно, или она завязнет в паутине липких слов и пугающих понятий, которыми обвивает ее этот человек… Зачем? Чтобы задушить?

Против безумия есть только один довод — разум, но его логикой нельзя убедить безумца. Сумасшедшие .живут в своем собственном мире, мире гротескного кино, и заставить больной, помутненный рассудок выйти оттуда к свету невозможно… Но ведь и у нее нет другого пути и другого выхода! А что, если Маэстро был ранен в этом ночном побоище? Он сумел уйти, скрыться, но был ранен , тяжело ранен и сейчас умирает где-то один — среди моря, чаек и скал?.. И никто ее не спасет, и этот умалишенный: Глостер будет издеваться над нею до тех пор, пока не убьет или хуже — не сведет с ума, не превратит в подобное себе существо, липкое от страха и измученное бесплодными умствованиями! Но… этот злой, нескладный человек говорил псевдологичные вещи, но сейчас, в это тревожное предутреннее безвременье между светом и мраком — пес знает почему — они казались истинными! И это страшило девушку больше всего? Неужели она уже сходит с ума?!

Перейти на страницу:

Похожие книги