Время АБРАКадабры

– Распространено заблуждение в том, что символ принимают только в виде знака, картинки, образа. Это манихейская уловка тупоголовых животных с мобильными телефонами и ядерными чемоданчиками, этих импотентов газетных полос и дерьмовой Всемирной Паутины. Они хотят увидеть это глазами, но их глаза – не более чем геморройные прыщи их хлипких задниц! А как же другие органы чувств? Им отказано воспринимать символы? В далекой варварской России художник рисует членом, даже не эрегированным – эрекция только мешает! Заблуждение пронизывает всю изначально сифилитичную иудеохристианскую цивилизацию, уже рожденную изначально убогой от Вавилонской Блудницы и покорно вылизывающую ее экскременты на пире Времени. Восточная и только восточная парадигма, дабы вытолкнуть человека, эту глупую капсулу с дерьмом, в пространство Священного, оперирует несоизмеримо более тонкими каналами, открытыми и отрытыми в нем Создателем. Танцы, ароматы и музыка, созерцание мандал и асаны, тантрические прикосновения рук, пяток и ягодиц, со-осязание пожирающего плоть огня и удерживание его на кончике пениса, мешая тому излиться, чувство холода змеиного тела – все это, даже чувственное, принужденное западной культурой к проституированию в рекламном бизнесе, все работает на «иное». Результат столь велик, что наша западная эстетика скулит и заворачивает хвост под собственную задницу, корчась в шизофренических муках непройденного оргазма. А адепт, столь несхожий с мирянином в его имбецильно-профаническом состоянии, что может испугать обывателя, жрущего дерьмо в упаковках покетбуков и на грязной простыне телеэкрана, торжествует. По его лицу своими грязными, но священными пятками топтался сам Бог, и такое имитанту не вообразить, а симулякром здесь не отделаешься!

Гигантский кулак женщины, выпроставшийся из ее белого невесомого рукава, ударил в дерево кафедры, и аудитория загудела, отзываясь каждой своей древней половицей, не перестилавшейся со времен Луи-Филиппа. Скрипачки уронили смычки. А Марика прижала ко рту бутылку, и в тишине прозвучала короткая симфония жидкости, большими глотками вливающейся в ее горло.

– Друг мой, – тихо спросил Алесь. – Вам не видно: у нее есть усики?

– Вероятно, – так же шепотом ответил Аристид. – У нее мощная энергетика.

– …С крахом последней магической империи Советидов, – гремела женщина с возвышения: казалось, она давно вознеслась под лепной потолок аудитории и парит там, подобно Последнему Ангелу, – на территории европейской ойкумены войны символов ушли в прошлое, и мы стали спокойно давить прыщей гностицизма на наших потных, уставших от вдохновенного ожидания третьей мировой, лицах. Кстати, для русских, присутствующих в зале, специально скажу: именно кормление молоком своих дряблых грудей гигантского недоразвитого младенца красного символизма, напрочь оторванного от реальности, послужило последней причиной падения Красного Колосса, уступившего в финале свою роль вялому пенису – колбасе! В пространстве Священного, изрядно загаженном отрыжкой дешевых идеологических спекуляций, заплеванного шелухой идеологем, появился новый архетип, подобный дракону великой материи или плененной анимэ. Ведь до этого создатели систем глобальной лжи, эти говенные выкормыши Оруэлла, разводили пространство на два края, формируя формальное удаление: черное – белое, Де Голль – НАТО, доброе – злое, педераст – традиционал, сыновья света и сыновья тьмы, воинство Христа и Антихриста, Ормузда и Аримана…

– Не очень политкорректно, – прокомментировал Радзивилл. – Но скрипачек они набрали хороших.

– По сто франков за час, друг мой. С такими задами даже на Монмартр не выйдешь.