Времени нет

— Все ирония в том, — сказал я Артуру, — что сегодня днем я встречался с новым владельцем этого здания. Надо было попросить его заварить вход на эту проклятую крышу.

— Никаких разговоров! — Безликий стоял в трех шагах. Пистолет он повернул в кобуру, и мне стало немного поспокойнее.

— А что нам еще остается делать?

— Ждать.

— Кажется, это самое высокое здание в Киеве, — сказал Артур. — Вернее, все три — они одинаковой высоты. Ты знал?

— Догадывался, что в тройку самых высоких они входят точно, — я поддержал его акт непослушания. — Но позволь угадаю: это самая высокая постройка в мире, на крыше которой ты бывал.

— Правильно, Шерлок. Хотя хотелось бы сделать это чуть-чуть в других обстоятельствах. Или, думаешь, нас здесь угостят коктейлем?

Безликий не слишком сильно заехал Артуру в живот — тот согнулся от боли, но на ногах устоял.

— Вы здесь недавно изволили меня мерзостью назвать, — Безликий придвинулся ко мне вплотную, мы чуть не касались ногами.

— Что вы! Я сказал "похоже". Ведь тогда я еще не был в этом уверен.

Я изобразил поцелуй, и Безликий ударил лбом по моему переносицу — искры посыпались мне из глаз.

Безликий отошел на три шага назад и наблюдал, как нас накрывает волна веселья.

— Надеюсь, мы здесь по причине более весомой, чем обиженный на тебя полицейский, — не унимался Артур.

— Он не полицейский, — заметил я. — Посмотри: кровь не пошла?

— Ты же знаешь, я не изношу вид крови, — ответил мой друг-врач.

Неизвестно, собирался ли Безликий и дальше воспитывать у нас покорность. Дверь на крышу открылась, и перед нами предстали президент Олекса Антоненко, который опирался на незнакомую мне палку, и глава его администрации Григорий Гарда.

Артур свистнул от изумления.

— Это называется зайти из козырей, — заметил он. — Надеюсь, никого из них ты мерзостью не называл?

Гарда ощупал нас с Артуром опытным взглядом, не нашел ничего угрожающего и сказал что-то вполголоса президенту. Тот отрицательно махнул рукой. Гарда дернул подбородком и скрылся за дверью.

Президент подошел к нам.

Странно было осознавать, что еще несколько часов назад эта фигура была моим вторым я, порцией сливок в моем американо, а теперь стала очевидным врагом.

— Добрый вечер, Эдем, — президент смотрел не моргая. — Ну, о вас я знаю, а этот второй кто? — вопрос адресовался Безликому.

— Его врач. Я следил за сигналом телефона и перехватил объект до того, как они успели добраться до стадиона.

Президент потянул на себя кобуру Безликого. Тот дернулся от неожиданности, но сопротивляться не стал. Президент вынул пистолет и проверил, полный ли магазин.

— Знаю. Проверьте, закрыты ли другие выходы.

Безликий метнулся кабанчиком. Дверь, через которую я сбежал вчера вечером, была рядом — кому как не президенту это знать. Но он хотел все же подстраховаться. Безликий дернул ручку — выход действительно был надежно заперт.

Президент молчал — то ли ожидал, пока Безликий завершит проверку, то ли надеялся, что первый шаг сделаю я.

— Чем моя скромная фигура заинтересовала целого президента страны? — не стал я разочаровывать его. — Надеюсь, это не попытка в рамках предвыборной кампании пообщаться с каждым потенциальным избирателем? Если да, то можете спрятать пистолет, обещаю: мы оба проголосуем за вас.

— А вы достаточно смелы для безоружного, Эдем. Хватит дурачиться. Рассказывайте.

— Что рассказывать?

Безликий вернулся и доложил: единственный незапертый вход на крышу — это тот, через который мы все сюда попали.

— Сегодня утром я проснулся где-то и вспомнил вчерашний день, в котором я делал что-нибудь! — последнюю фразу президент воскликнул, будучи уверенным, что, кроме нас, его никто не услышит. — Например, побывал в вашей палате. Не думаю, что это случайность. Думаю, ваша персона и мое вчерашнее поведение как-то связаны. И я хотел бы узнать — как именно.

Если существует выражение лица, за которое не жалко заплатить миллион, то вот оно рядом. После слов президента Артур выглядел так, будто усомнился в незыблемости привычных вещей и начал верить в чудо.

— Откуда мне знать, — ответил я, как младенец. — Я три дня находился в коме.

— Это несложно имитировать, если договориться с врачом.

— Мужчины не имитируют.

Президент защелкал языком, словно дед, который хочет пристыдить вредного внука.

— Зачем вы тогда собрались на стадион?

— Сегодня там концерт группы «Времени нет», — ответил я. — Обожаю песню о фиалке.

Президент поднял рукав рубашки.

— Концерт начинается в семь — я это знаю, потому что сам там буду. Торопиться было лишним. И кстати, где ваш билет?

— Как раз торопился забрать его у перекупщика.

— Так я и подумал. А вы, доктор, — президент не нанес себе труда узнать имя Артура, — вы куда так спешили?

— Эдем сказал: времени нет. Я и подумать не мог, что это название группы.

Президент вернулся в Безликий.

— Остроумные ребята, особенно этот, — президент ткнул палкой в Артура. — Жаль, у нас нет министерства комедии, — устроил бы одного из них замминистра.

— Вы не в том положении, чтобы молчать, — вмешался Безликий. — Что вам известно?

Я решил, что лучший выбор в этой ситуации — притворяться незнанием.