Враждебный портной

— Интересный глагол — «прикармливал», — спокойно (на спиритических, пусть даже стихийно начавшихся, сеансах нельзя волноваться) произнес Каргин. — Особенно когда речь идет о человеке. Как будто тот, кого... прикармливают, он... и не человек.

— Отец лечил его от псориаза АСД, — продолжила, неотрывно глядя на рюмку, Ираида Порфирьевна, — ставил компрессы, заставлял купаться в море, стоять под солнцем, ходить по горячему песку — одним словом, лечил, как положено по науке. И все шло хорошо, зуд проходил, кожа очищалась. Но этот дурак где-то вычитал, или кто-то ему сказал, что процесс можно ускорить, если вводить АСД внутривенно. Отец, естественно, объяснил, что это опасный бред. А он утащил у него бутыль АСД, купил в аптеке шприц и... начал сам себя колоть, как наркоман.

Что и требовалось доказать, посмотрел на костяной глобус Каргин. Вот она, семейная тайна. Скелет в шкафу. Только не в шкафу, а...

— И где дед его закопал? — Он испытал определенное разочарование от незамысловатости, учитывая профессию деда, семейной тайны. Даже если допустить, что несчастный Посвинтер не сам себе вкалывал АСД, а это делал дед в рамках научного эксперимента. Вспомнилась известная присказка: у каждого врача свое кладбище. Не суть важно, официально задокументированное или, так сказать, свободное, неформальное.

...Каргин, кстати, так до конца и не уяснил, как Порфирий Диевич относился к экспериментам и экспериментаторам. Однажды за карточным столом тот поведал историю о хирурге, удалявшем пациенту в присутствии студентов-практикантов паховую грыжу. Этот хирург (Каргин запомнил фамилию: Петрушанский) был настолько уверен в себе, что делал операцию... с завязанными глазами. И все у него, по рассказу деда, шло неплохо. Только в самом конце, когда он воскликнул: «Операция прошла Legi Artis!»,{6} то есть в переводе с латыни по всем правилам (врачебного) искусства, рука дрогнула, и скальпель перерезал семенной канатик. Чем это обернулось для пациента и как отреагировали на это студенты, Порфирий Диевич не сказал, но и так было понятно, что этот хирург редкий мерзавец. Мы с ним ушли на фронт в один год, продолжил дед, а в сорок четвертом ко мне пожаловал особист. Он сказал, что Петрушанский в Румынии перебежал к немцам, расспрашивал, как он жил в Мамедкули. Странно, в сорок четвертом к немцам уже не перебегали. А в пятьдесят седьмом, закончил рассказ дед, я встретил его на Казанском вокзале в Москве. Он был в очках с линзами и с бородой. Преферансисты выслушали историю молча, и только Дима поинтересовался, узнал ли Петрушанский Порфирия Диевича? Какая разница, пожал плечами дед. «Что же это за человек? Зачем он все это делал?» — не отставал Дима. «Я думаю, — ответил Порфирий Диевич, — ему было скучно жить. А когда человеку скучно жить, он экспериментирует со своей и... чужими жизнями».

Дима понял, что дед не выдал милиции предателя Петрушанского.

В другой раз Порфирий Диевич вспомнил про военного врача в армейском госпитале, на стол которого попал боец с тяжелейшей осколочной черепно-мозговой травмой. Этот врач объявил, что в голове раненого образовалась гематома, взял огромную, прокаленную над спиртовкой иглу и насквозь проткнул череп несчастного от виска до виска. В отличие от удаления паховой грыжи, эту операцию маленький Дима вообразил себе очень живо. «И он...» «Конечно», — кивнул дед. «Но разве так можно?» — спросил Дима. «На войне все можно, — ответил Порфирий Диевич. — Потому-то, — добавил после паузы, — многие жалеют, что она рано или поздно заканчивается».

— Если бы! — нисколько не удивилась чудовищному предположению Каргина Ираида Порфирьевна. — В том-то и дело, что не закопал. Идиот вколол себе столько АСД, что у него начались необратимые генетические изменения. Он... зарос шерстью по самые глаза, вырос на полметра, руки свесились, как махровые полотенца, и еще у него... — Ираида Порфирьевна замолчала, стыдливо опустив глаза.

— Ты сама видела? — не поверил Каргин.

— АСД запретили тихо, окончательно и по всему миру, — продолжила Ираида Порфирьевна, — как в свое время ДДТ, было такое средство против вредных насекомых и сорняков. Знаешь, как АСД назывался в Англии и Америке? WB!

— Warner brothers?{7} — усмехнулся Каргин.