Врата. За синим горизонтом событий

К счастью для Джанин, остальных членов команды тоже не было: Пол и Ларви вышли в космос, чтобы переориентировать антенны, отец спал, и у Джанин было время справиться с ревностью. Гордость ее была страшно уязвлена. «Свинья, – думала Джанин. – Глупый, он не понимает, что у меня множество друзей, а у него – только я одна. Но он скоро узнает!»

Она торопливо писала длинные письма забытым корреспондентам, когда вернулись сестра и Пол. Джанин рассказала им, что Вэн исчез, но оказалась совсем не готова к их реакции.

– Папа! – закричала Ларви, отбрасывая занавеску отца. – Проснись! Вэн исчез!

Когда Пейтер, протирая глаза кулаками, вышел, Джанин спросила:

– Что это с вами со всеми?

– Ты не понимаешь? – холодно спросил Пол. – А если он взял свой корабль?

Такая возможность не приходила Джанин в голову. Ее как будто ударили по лицу.

– Он этого не сделает!

– Неужели? – со злой усмешкой фыркнул Пейтер. – Откуда ты знаешь, девчонка? А если уже давно сделал, что тогда? – Он кончил застегивать комбинезон и стоял, сердито глядя на своих домочадцев. – Я же говорил всем, – с укором начал Пейтер, глядя на Ларви и Пола, отчего Джанин поняла, что в эти «все» не входит, – я говорил вам, что нужно принять решение. Либо мы отправляемся с Вэном на его корабле. Либо… Нельзя допустить, чтобы он сбежал без предупреждения.

– Как же нам это сделать? – спросила Ларви. – Это абсурд, папа. Мы не можем день и ночь караулить корабль.

– Да, а твоя сестра не может день и ночь караулить парня, – согласился Пейтер. – Поэтому есть только два пути: либо обездвижить корабль, либо мальчишку.

После этих слов Джанин набросилась на отца:

– Вы чудовища! – закричала она. – Вы все это планировали, пока мы с Вэном бродили по фабрике!

– Успокойся, Джанин! – сурово приказала Ларви. – Да, мы говорили об этом. Но еще ничего не решено, и, конечно, мы никогда не причиним мальчишке вреда.

– Тогда решайте! Я голосую за полет с Вэном.

– Если он уже не улетел один, – заметил Пол.

– Он не улетел! – не очень уверенно заявила Джанин, на что Ларви спокойно заметила:

– Ты этого не можешь знать. Если Вэн покинул фабрику, нам поздно что-либо делать. Если нет, я с Джанин. Летим! Что скажешь, Пол?

Он колебался недолго.

– Наверно… да. Пейтер, а ты?

– Вы все согласились, так что мой голос не имеет значения, – с достоинством ответил старик. – Остается только решить, кто полетит, а кто останется. Я предлагаю…

Но Ларви остановила его.

– Папа, – холодно проговорила она, – я знаю, что ты собираешься сказать, но у тебя ничего не получится. Мы согласны, что по крайней мере один человек должен остаться на Пищевой фабрике для поддержания контакта с Землей. Я пилот, а тут есть возможность узнать кое-что новое о кораблях хичи. Я не хочу лететь без Пола. Значит, остаешься ты.

Они деталь за деталью разбирали Веру и заново собирали в разных частях Пищевой фабрики. Оперативную память, блок ввода информации и дисплеи установили в сонной комнате, долговременную память – в коридоре снаружи, передатчик остался на старом корабле. Пейтер помогал, но оставался мрачен и неразговорчив. Они хотели, чтобы можно было поддерживать связь через радио Мертвецов. Пейтер собственноручно помогал списать себя и прекрасно понимал это. Вэн сказал ему, что на его корабле достаточно много пищи, и они не будут голодать, но старик не удовлетворился автоматическим воспроизводством бог знает чего и настоял на том, чтобы отбывающие перенесли на корабль Вэна как можно больше собственных продуктов. В свою очередь, мальчик сказал, чтобы в полет взяли побольше воды, и они наполнили его пластиковые мешки.

На корабле Вэна не было кроватей, но он успокоил всех, сказал, что они и не нужны, потому что антиускорительные коконы во время маневров отлично предохраняют от перегрузок, а во время свободного полета можно спать, плавая в воздухе. Но это предложение отвергли и Ларви, и Пол. Они перенесли со своего корабля постели, а заодно и личные вещи: Джанин прихватила запас парфюмерии и книги, у Ларви была закрытая сумка, у Пола – карты для игры в солитер. Работа оказалась долгой и трудной, хотя они обнаружили, что можно ее облегчить, если просто толкать пластиковые мешки и другой груз по коридорам.

Наконец все было готово к полету. Пейтер с мрачной физиономией сидел у стены в коридоре, смотрел на то, как они суетятся, и пытался сообразить, что же они забыли. В какой-то момент Джанин показалось, что они уже обращаются с ним, как с отсутствующим, если не мертвым. Испытывая жалость к отцу и чувство стыда, она подошла к нему и тихо сказала:

– Папа. Не расстраивайся. Мы вернемся, как только сможем.

Пейтер понимающе кивнул.

– Сорок девять дней пути в один конец плюс время, которое вы захотите провести там. – Он оттолкнулся от стены, позволил Ларви и Джанин поцеловать себя, а затем с наигранной веселостью проговорил: – Счастливого пути. Вы уверены, что ничего не забыли?

Ларви задумчиво осмотрелась.

– Думаю, нет. Может, стоит сказать твоим друзьям, что мы летим, Вэн?

– Мертвецам? – Он улыбнулся. – Зачем? Они ведь не живые. У них нет чувства времени.