Врата судьбы

– Вовсе нет. Понимаешь – я обратила внимание только на буквы. Вот здесь, на этом листочке – вот подчеркнутая буква М, а после нее буква Э. После этого идет еще несколько слов, в книге никак не связанных. Эти слова просто выбрали и подчеркнули в них буквы, потому что тот, кто это делал, искал необходимые ему буквы. Вот буквы Р и И, подчеркнутые в слове вскрикнул, а потом буквы Д и Ж в слове даже. И так далее и тому подобное.

– Умоляю тебя, – сказал Томми, – не надо продолжать.

– Подожди, – возразила Таппенс. – Я должна понять. Теперь, когда я выписала эти буквы, ты видишь, что из них получается? То есть если их выписать по порядку на листке бумаги, то первое слово получается М-Э-Р-И. Вот первые четыре подчеркнутые буквы.

– И что из этого?

– Это женское имя Мэри.

– Ну, хорошо, – согласился Томми, – женское имя Мэри. То есть какую-то женщину зовут Мэри. Скорее всего, это девочка с живым воображением, которая таким образом пытается сообщить всему свету, что книжка принадлежит ей. Люди всегда пишут на книгах свои имена и все такое.

– Вот видишь – Мэри, – продолжила Таппенс. – А следующее слово, которое складывается из подчеркнутых букв, – Джордан.

– Вот видишь. Мэри Джордан, – повторил Томми. – Все очень просто. Владелицу книги звали Мэри Джордан.

– А вот и нет. В самом начале на ней написано совсем детским почерком, что она принадлежит Александру. Александру Паркинсону, если не ошибаюсь.

– Ну и что? Разве это так важно?

– Конечно важно, – ответила Таппенс.

– Пошли уже, я проголодался, – сказал Томми.

– Потерпи, – твердо сказала она. – Я только прочитаю тебе то, что написано подчеркнутыми буквами в этой книге. По крайней мере, на следующих четырех страницах. Буквы выбирались откуда угодно, поэтому сами слова нам ничего не скажут. Еще раз: важны здесь только буквы. Итак: у нас уже есть М-э-р-и Д-ж-о-р-д-а-н. Хочешь знать следующие четыре слова? Н-е у-м-е-р-л-а с-в-о-е-й с-м-е-р-т-ю. Мягкий знак пропущен, но, может быть, писавший не знал, что здесь он необходим. И что же мы получаем? Мэри Джордан не умерла своей смертью. Вот так. – Голос Таппенс звучал торжествующе. – Дальше идут фразы – Это должен быть один из нас. Думаю, я знаю кто. Вот и все. Больше я ничего не смогла найти. Но и это уже интересно, не так ли?

– Послушай, Таппенс, – сказал Томми, – ты ведь не собираешься заняться всей этой ерундой?

– Что ты имеешь в виду под «ерундой»?

– Эту якобы загадку.

– Но для меня это самая настоящая загадка, – заметила Таппенс. – Мэри Джордан не умерла своей смертью. Это должен быть один из нас. Думаю, я знаю кто. Томми, ну согласись, что это звучит уж-ж-жасно интригующе.

Глава 3 Визит на кладбище

– Таппенс! – позвал Томми, вернувшись домой.

Ему никто не ответил. Слегка расстроившись, он взбежал по лестнице и прошел по коридору второго этажа. Идя по нему, чуть не попал в зияющее отверстие в полу и выругался.

– Опять один из этих идиотов-электриков…

Данная проблема возникла несколько дней назад. Электрики, полные энтузиазма, появились у них в доме и приступили к работе.

– Теперь все уже почти готово, осталась самая малость, – сказали они. – После ланча мы вернемся.

Но после ланча они не появились; правда, Томми это не сильно удивило. Он уже успел привыкнуть к стандартам, существующим в среде строителей, газовщиков и электриков. Они появлялись, демонстрировали свой профессионализм, делали оптимистичные замечания и уходили, чтобы что-то принести. И больше не возвращались. Когда им начинали звонить, все телефонные номера почему-то оказывались неправильными. А если и были правильными, то именно этот человек уже не работал по данной специальности. Поэтому оставалось только быть очень внимательным и стараться не сломать колено, не провалиться в какую-нибудь дыру и не причинить еще какой-нибудь вред своему здоровью. И в этом отношении Томми гораздо больше беспокоила Таппенс, чем он сам. У него на этот счет опыта было побольше. А вот Таппенс, размышлял он на ходу, гораздо больше подвержена травмам от чайников и плит, чем он… Но куда же она делась? Он позвал еще раз.

– Таппенс! Таппенс!

Томми действительно беспокоился о ней. Она принадлежала к той породе людей, о которых нельзя не беспокоиться. Каждый раз, покидая дом, ему приходится вкладывать в ее голову житейскую мудрость, и каждый раз она обещала ему строго выполнять его заветы: не выходить одной, разве что только за маслом – ведь в этом трудно усмотреть какую-то опасность, правда?

– Опасным это может стать только в том случае, если это сделаешь ты.

– Послушай, – отвечала в этом случае Таппенс, – не будь идиотом.

– А я не идиот, – отвечал ей Томми. – Я просто мудрый и осторожный муж, который охраняет одно из своих самых дорогих приобретений. Уж не знаю почему…

– Потому, – отвечала обычно Таппенс, – что я такая очаровательная и такая хорошенькая. А кроме того, я прекрасный спутник жизни и очень тебя люблю.