Врата судьбы

– Боже, как прекрасно… Я забыла достаточно, чтобы получить удовольствие от чтения. Как это интересно…

В комнате повисла тишина. Альберт вернулся на кухню. Таппенс откинулась в кресле. Время шло. Свернувшись в довольно потертом кресле, миссис Томас Бересфорд наслаждалась прошлым, полностью погрузившись в изучение «Черной стрелы» Роберта Льюиса Стивенсона.

На кухне время тоже бежало. Альберт занимался приготовлением обеда. Подъехала машина. Слуга подошел к боковой двери.

– Поставить машину в гараж, сэр?

– Нет, – ответил Томми. – Я сам все сделаю. Ты ведь занят обедом? Я очень опоздал?

– Да нет, сэр. Точно, как вы и говорили. Даже чуть раньше.

– Ах, вот как, – Томми поставил машину в гараж и, потирая руки, вошел на кухню. – Сегодня прохладно. А где Таппенс?

– Хозяйка наверху, занимается книгами.

– Что, все еще эти несчастные книги?

– Да. Сегодня она очень много сделала и бо́льшую часть времени провела за чтением.

– О боже, – сказал Томми. – Ну хорошо, Альберт. Что у нас сегодня на обед?

– Филе камбалы, сэр. Через минуту все будет готово.

– Отлично. Подавай минут через пятнадцать. Я хочу сначала вымыться.

Таппенс наверху, свернувшаяся в потрепанном кресле, все еще была погружена в «Черную стрелу». На лбу у нее появились чуть заметные морщинки. Миссис Бересфорд столкнулась со странным феноменом – иначе, чем интерференцией, назвать его она не могла. На той странице, на которой она остановилась – то ли на 64-й, то ли на 65-й, точно она не видела, – некоторые слова казались подчеркнутыми. Последнюю четверть часа Таппенс изучала этот феномен. Она не понимала, по какому принципу их подчеркнули. Они шли не по порядку, и это не была цитата. Казалось, что их сначала выбрали, а потом подчеркнули красными чернилами. Про себя она прочитала:

Мэтчем тихонько вскрикнул. Даже Дик вздрогнул и выронил крючок. Но людей, сидевших на поляне, стрела эта не испугала; для них она была условным сигналом, которого они давно ждали. Все разом вскочили на ноги, затягивая пояса, проверяя тетивы, вытаскивая из ножен мечи и кинжалы… Эллис поднял руку; лицо его озарилось неукротимой энергией, белки глаз ярко засверкали на загорелом лице.

– Ребята, – сказал он, – вы все знаете…

Тут Таппенс затрясла головой. Во всем этом нет смысла. Никакого.

Она подошла к письменному столу и нашла несколько листков бумаги, которые им недавно прислали продавцы писчей бумаги; хозяева должны были выбрать ту, на которой будет красоваться название их нового поместья – «Лавры». Странное название, подумала Таппенс. Правда, если каждый владелец начнет менять имена по своему усмотрению, то письма вообще перестанут доходить.

Она тщательно переписала подчеркнутые слова и заметила то, на что сначала не обратила внимания.

– Так вот в чем вся разница, – произнесла Таппенс, разыскивая буквы на странице.

– Вот ты где, – внезапно раздался голос Томми. – Обед практически готов. Как продвигаются твои дела с книгами?

– Все это очень загадочно, – ответила Таппенс. – Чертовски таинственно.

– Что именно?

– Вот «Черная стрела» Стивенсона. Мне захотелось ее перечитать. Сначала все было в порядке, как вдруг… страницы стали выглядеть довольно странно, потому что многие слова оказались подчеркнуты красными чернилами.

– Действительно странно, – согласился Томми. – И я вижу, что не все слова выделены красным. Я хочу сказать, что кто-то специально выбирал эти слова для подчеркивания. Знаешь, как когда хочешь выделить цитату, или что-то в этом роде. Ну, ты меня понимаешь.

– Я тебя понимаю, – согласилась Таппенс, – но все это не так. Главное здесь – буквы.

– Что ты хочешь этим сказать?

– А вот подойди сюда.

Томми подошел, уселся на подлокотник и стал читать:

«Мэтчем вскрикнул даже вздрогнул выронил людей на полянке не испугала мечи руку, – этого я не могу прочитать, – лицо озарилось сверкали…» – Бред какой-то, – заключил он.

– Вот именно, – согласилась Таппенс. – Я сначала тоже так подумала. Это выглядит как настоящий бред – но это не так, Томми.

Снизу раздался звук гонга.

– Обед готов.

– Не обращай внимания, – отмахнулась Таппенс. – Сначала я тебе все расскажу. Обсудить мы это можем и позже, но все это совершенно невероятно. Я просто должна тебе немедленно все рассказать.

– Ну, хорошо. Одно из твоих ничем не вызванных подозрений?