Врата Смерти

— А нам-то что от твоих прояснений? — усмехнулась Фелисина.

— Я могу вас вывести отсюда кратчайшим путем. Иначе мы будем плутать и обязательно столкнемся с нашими преследователями.

Они в последний раз напились воды из пруда, затем набрали столько плодов, сколько могли унести. Как ни странно, Фелисине вода и фрукты придали сил. Она чувствовала себя не только здоровее, но и спокойнее. Ее память больше не кровоточила; остались лишь рубцы. Но разум по-прежнему задавал свои назойливые вопросы, на которые она не знала ответов. К сожалению, вместе с силами к ней не вернулась надежда.

Геборий быстро вел их по извилистым улочкам, мимо высоких и низких строений. И повсюду они натыкались на мертвые окаменевшие тела людей, переместителей душ и тлан-имасов. Фелисина представила себе кровавые битвы, бушевавшие здесь в далекой древности, и невольно содрогнулась. Сведения, добытые Геборием у призраков, передались и ей. Ужас, нескончаемый ужас. Каждое место, через которое они проходили, добавляло свой зловещий узор в мозаичную картину бойни. Но кроме ужаса у Фелисины внутри неясно шевелилось странное ощущение: как будто она вот-вот постигнет величайшую истину, некий основополагающий принцип, вокруг которого с незапамятных времен вращалась судьба человечества.

«Мы — всего лишь зазубрина на дереве жизни. И в этой зазубрине помещается весь наш мир. На самом деле таких зазубрин очень много. Они ничего не значат и ничего не меняют. Дерево продолжает расти. Зачем? Этого тоже никто не знает».

В иное время и в иной жизни Фелисина обрадовалась бы возникшему дару провидения. Теперь он лишь обострял ужасающую бессмысленность ее существования.

«Ученые невежды находят причину и цепляются за нее, думая, будто им открылся весь смысл. Знание, вера, правители, месть… все это игрушки, которыми тешатся глупцы».

Завывания ветра стали слышнее. Под ногами слегка клубилась пыль. В воздухе слабо пахло чем-то пряным.

Геборий почти час безостановочно вел своих спутников. Остановился он перед просторным входом в здание, напоминавшее храм. Широкие, приземистые колонны были похожи на стволы деревьев. По щербатому, растрескавшемуся цоколю тянулись плитки с изображениями. Магический свет Кульпа придавал им совсем призрачный вид.

Маг впился глазами в изображения.

— Клобук их накрой! — пробормотал он. Геборий улыбался.

— Да это же колода Драконов!

«Еще одна дурацкая уловка загнать непознаваемое в клетку из бессмысленных картинок», — мысленно съязвила Фелисина.

— Да, маг. Это колода Драконов, но древняя, — подтвердил Геборий. — Здесь вместо Домов — Владения. Миры. Можешь отличить Смерть от Жизни? А Тьму от Света? Видишь Владение Зверя? Скажи, Кульп, кто сидит на троне из оленьих рогов?

— Если я не ошибся, трон пуст. Но вокруг него стоят тлан-имасы.

— Нет, ты не ошибся. Говоришь, на троне никого нет? Любопытно.

— Почему?

— Да потому что отзвук каждого воспоминания утверждает мне обратное. Трон был занят.

Кульп вгляделся в плитку с изображением трона.

— Может, я не так сказал. У плитки нет верхней части. Да и остальные плитки не в лучшем состоянии.

— На цоколе должны быть и свободные карты. Видишь их?

— Нет. Возможно, они где-то по бокам или сзади.

— Возможно. Среди них ты найдешь переместителя душ.

— Какой интересный у вас разговор, — нарочито растягивая слова, вмешалась Фелисина. — Похоже, нам придется войти внутрь. Ветер затягивается туда. Значит, там есть выход.

Геборий улыбнулся.

— Ты права, девочка. В дальнем конце храма действительно есть выход.

Внутри храм оказался больше похож на широкий туннель. Густые слои песка покрывали стены, пол и потолок. Ветер завывал все сильнее и сильнее. Пройдя еще полсотни шагов, они увидели отблески тусклого дневного света.

Туннель сузился. Теперь ветер уже сам гнал их к выходу. Все трое были вынуждены едва ли не ползти.

У порога Геборий задержался, пропустив вперед Кульпа, а затем Фелисину.

Они оказались на небольшой скалистой площадке. До песчаных барханов было никак не меньше двухсот локтей. Ветер бесновался, стараясь сдуть путников с узкой каменной кромки. Фелисина ухватилась за уступ и решилась взглянуть вниз. У нее сразу же забилось сердце. Ноги сами собой подкашивались.

Вихрь Дриджны бушевал не вокруг, а намного ниже, заполняя собой пространства священной пустыни Рараку. Сверху казалось, будто все устлано ковром из песчано-желтых и оранжевых облачков. Отяжелевшее красное солнце медленно сползало за рваные зубцы холмов.

Ожидание становилось невыносимым. Чтобы хоть как-то успокоиться, Фелисина пошутила:

— Маг, ты вырастишь нам крылья?

— Крыльев не обещаю, но спуститься помогу, — ответил ей Геборий, подходя ближе.

Кульп настороженно вскинул голову.

— Это каким же способом?

— Привяжитесь к моей спине. Не забывайте: у меня есть руки, пусть и невидимые. А слепота для меня сейчас — великое благо.

— Геборий, ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Спуститься отсюда нельзя. Камни шатаются. Мы опрокинемся после первых же шагов.

— Не волнуйся: я найду крепкие. Или ты можешь предложить что-нибудь получше?

— Меня сейчас сдует! — крикнула им Фелисина.