Врагов выбирай сам

– Понятно. – Рыцарь уставился в узорчатую скатерть, мстительно предвкушая, как будет дословно пересказывать сэру Герману все рассказанное Чопичевой хозяйкой.

Не позволит. На самом интересном месте прервет и велит докладывать по делу...

– Госпожа Илона, а крестный отец Зако жив ли еще?

– Да жив, куда ж он делся бы? Водяник наш – крестный сыночки и есть.

– Водяник?

– Ну смотритель колодца, если по-вашему, по столичному. А по-нашему, так водяник. Вы там, у себя, водяником водяного деда называете, что в канале живет, девок топит. А у нас...

– Спасибо, – Артур поднялся, – вы мне очень помогли. До свидания, госпожа Илона.

– Что так скоро? – Она искренне удивилась и, кажется, даже слегка обиделась. – Вы ж не отдохнули, не покушали даже. Ну где ж это видано, в такую даль добираться и обратно сразу? Да куда ж я вас отпущу? К вечеру дело. А ну как обидит кто? У нас же здесь не то что на Севере, у нас же и чудища водятся. Вот завтра рыцари обратно в Стополье отправятся, так вы с ними и поедете, а сегодня здесь заночуете. И про сыночку, – Илона взглянула на Артура жалобно и тревожно, – что ж вы мне про сыночку моего ничего не расскажете?

– Он сам все расскажет, – пообещал юноша, дав себе зарок при первой же возможности отправить Золотого Витязя в Лынь, если надо – пинками пригнать, – он скоро приехать собирался.

– Когда?

– Когда выполнит поручение, возложенное на него командором Единой Земли. Поручение это очень важное и ответственное, но совершенно безопасное, и в самом скором времени, я надеюсь, господин Чопич освободится Он говорил мне, что сразу, как только позволят дела, навестит вас. Он... – господи, ну хоть бы одно вспомнить живое, человеческое слово, – он скучает, – нашелся наконец Артур, – и... очень вас любит.

– Он так сказал? – переспросила Илона. – Он сам вам так сказал?

– Да. – Артур отступал к дверям. – Всего хорошего, госпожа.

– Там еще мальчик был, – сказала вдруг хозяйка, – помогал батюшке во время крещения. Мальчик – все беды от него. Батюшка ж у нас хороший был. Он же еще и Симеона моего крестил, и меня, и сестриц моих, и... да у любого спросите, скажут вам, что батюшка наш, упокой Господи его душу, святой был человек. А мальчик этот – чужой был, приезжий какой-то мальчик...

* * *

«Сумасшедшая? – Артур взлетел в седло и рысью погнал Серко к дому «водяника». – Несчастная она, а не сумасшедшая. А Зако – скотина. Подарки он присылает – то-то ей радости. Вернет себе тело, я его за шиворот к матери притащу. И ноги отрублю по колено. Чтоб уехать не мог».

* * *

Пока добирались обратно в Стополье, Артур всерьез задумался о том, чтобы от имени сэра Германа и от себя лично испросить у Тырновского маршала поощрения для рыцарей брата Евстафия. Они честно ждали его до вечера, как и было обешано, а когда сроки вышли, старший патруля связался со Стопольем и получил от командора рыцарей разрешение ждать брата Артура Северного столько, сколько будет необходимо.

Дождались, хотя к тому времени, как выехали, солнце уже садилось.

Не дело добрым христианам ходить в темноте, подобно чудищам или нечисти. Но Артур тревожился за младшего, а командир патруля непременно хотел послушать заутреню, тем более что не получил от сэра Евстафия разрешения пропустить ее. Поехали. И всю дорогу что-то шло следом, взвихряя пыль, ступая тяжко, так что вздрагивала земля. Шло, но не приближалось, не показывалось на глаза, и распознать, что же это за тварь, Артур так и не смог.

– За вами идет, – услышав незаданный вопрос, сказал командир, – мы здесь таких не встречали.

* * *

А Альберт еще не спал. Даже не ложился. Артур нашел младшего в зале для капитулов, где маг бессовестно обдирал в карты двух братьев-рыцарей, капеллана и самого брата Евстафия.

Денег больше чем по три бани ежедневного содержания рыцарям не полагалось, поэтому играли на что придется. И «чего придется» к появлению Артура громоздилась на столе перед Альбертом изрядная кучка. В частности, наличествовали там: корня мандрагоры – три, крепко связанные нитью, они попискивали и делали попытки уползти; жало мантикоры – одно, с защитным стеклянным пузырьком на острие; связка «драконьих ресничек», к драконам, разумеется, отношения не имеющих, но незаменимых в изготовлении домашних охранных систем; слезных сердоликов – два, откуда взялись они здесь, на Востоке, оставалось только догадываться; маховых перьев складчатого грифа – аж пять, и разной ценности карт – россыпью.

Артур прикинул общую стоимость выигрыша и одобрительно хмыкнул:

– Разоримся – будешь семью кормить.

– Буду, – пообещал довольный Альберт, рассовывая добычу по многочисленным карманам своего жилета, – на твое жалованье долго не протянем.

– Содержание, – поправил Артур, – нам жалованье не платят.

– А все равно мало. – Младший поклонился всей честной компании, капеллану – на особицу. – Засим, благородные господа, позвольте вас оставить.

– Ничего, сыне, – медовым голосом промурлыкал святой отец, – бог даст, завернете вы еще в Стополье. Отыграюсь.