Враг всего сущего

Алур закрыл глаза, отцепился от стены и, вместо того чтобы прыгнуть рядом, взял и свалился на меня, как куль с овсом. Я едва успел отскочить, и старик просвистел мимо, словно пушечное ядро, – хорошо хоть шею мне не сломал.

– Ты что делаешь? – возмутился я, когда Алур поднялся и начал приводить себя в порядок. – Смерти моей захотел? Ты же мог из меня лепешку сделать!

Маг что-то пробурчал в оправдание. Я посчитал инцидент исчерпанным и, соблюдая предельную осторожность, неслышно двинулся в глубь сада, ища дорожку, ведущую к усыпальнице, о которой упомянула баронесса. Ага, вот она. Дорожка была присыпана песком и вела в конец сада, где виднелась мрачная приземистая постройка, будто вытесанная из единого монолитного камня. Дверь в усыпальницу массивная, сделанная из мореного дуба, такую и тараном не вышибить. Я с жалостью посмотрел на фомку, она явно не пригодится. Волшебник подошел и встал возле двери, оглядел ее и присвистнул.

– Алур, посмотри, есть ли охранные заклятия?

Техника безопасности прежде всего! Кому охота быть испепеленным на месте?

Волшебник провел вдоль замка ладошкой, мыча под нос какие-то на первый взгляд бессмысленные фразы, потом обернулся:

– Чисто!

– Надеюсь, ты ничего не перепутал. Учти, в моем завещании о тебе нет ни слова.

Достав отмычки, я припал ухом к двери и принялся подбирать необходимые комбинации. Щелчок, еще щелчок, дело сделано, замок открылся. Я довольно потянул дверь. В этот момент сзади послышалось глухое рычание. Мама дорогая! Я замер, сглотнув слюну, медленно повернул голову. На меня смотрела пара холодных, немигающих глаз королевской сторожевой. Верхняя губа собаки презрительно приподнялась, показывая клыки длиной с мою ладонь, из глотки пса опять послышался угрожающий, леденящий душу рык.

– Ша-ша-рик, – заикаясь от страха, произнес бледный, как полотно, маг.

Почему-то эти слова подействовали на псину, как красная тряпка на быка. Возможно, мы нарвались не на Шарика, а на Жучку, в таком случае маг невольно нанес собаке смертельное оскорбление, которое смывается только кровью.

Лязгнули железные челюсти. Недолго думая, я впрыгнул в проем усыпальницы, рывком затащил Алура и со всей дури захлопнул дверь. Замерев, утер со лба холодный пот, прильнул ухом к двери и услышал яростный вой, сопровождаемый угрожающим скребками стальных когтей по двери. Дорога назад отрезана.

– Вот влипли! – пробормотал я под нос.

Включив небольшой фонарик, начал спускаться, Алур старался не отставать. Лестница старая, как и все в этой постройке, ступени уже порядком истерлись, я пару раз едва не оступился, а каково было старику! Только чудом он не сверзился вниз и не расквасил себе нос.

К счастью, лестница быстро кончилась и привела нас в круглый, довольно просторный зал, обычно освещаемый факелами, но сейчас они не горели, поэтому было темно как у… ну, в общем, вы меня поняли. Здесь пригодился мой фонарик. Его тонкий луч разрезал темноту, и я стал осматриваться вокруг.

В закопченных стенах были выдолблены ниши, в которых покоились саркофаги с останками предков барона Отто фон Бомма, собственно говоря, где-то тут должен лежать и он.

Золотые таблички с именами и годами жизни покойников тускло поблескивали в свете фонаря. А вот и Отто, саркофаг открыт, крышка отставлена в сторону. Это значительно упрощает дело, иначе я мог застрять здесь надолго, вдвоем мы вряд ли смогли бы сдвинуть ее с места. И тут же горько усмехнулся, вспомнив, что наверху ждет теплый прием в виде взбешенной королевской сторожевой. Уж лучше бы крышка была закрыта, а эта милая собачка спала у себя в конуре, подумал я.

– Ну что, резать?

– Давай, – согласился маг.

Не скажу, что до смерти боюсь покойников, за время службы в армии много чего насмотрелся, но война – это война, ко всему привыкаешь, а тут, в усыпальнице, стало не по себе.

Мертвец выглядел как живой, его, очевидно, перед тем как занести в склеп, подгримировали и облачили в парадный мундир с огромной орденской лентой поперек груди. Было такое чувство, что в любой момент он встанет и схватит за руку. Труп уже начинал разлагаться, но его запах терялся посреди неимоверной вони, исходившей от других покойников.

Я зажал прядь седых волос в левом кулаке, отвернулся и полоснул ножом, стараясь покончить одним движением. Положил отрезанные волосы в специальный мешочек.

– Еще ногти, – напомнил маг, с интересом озиравший стены усыпальницы.

– Помню.

Набрав в легкие как можно больше воздуха, стал аккуратно отпиливать ухоженные ногти покойника.

– Хватит?

Маг посмотрел на улов и утвердительно кивнул, потом словно спохватился:

– У тебя есть чистая тряпочка?

– Угу, – сказал я. – Носовой платок, совсем свежий, я его недавно выстирал.

– Дай мне.

Ничего не подозревая, я вытащил из кармана и отдал Алуру дорогой шелковый платок.

– То, что надо, – одобрил маг, скрутил платок в тонкую трубочку, которую зачем-то сунул прямо в нос покойнику.

Меня чуть было не вывернуло наизнанку.

– Это еще зачем?

– Надо, – коротко ответил Алур и протянул мне платок.

Я взял его кончиками пальцев и отправил к волосам и ногтям покойного.