Враг масонов № 1. Масоно-интеллигентские мифы о Николае I

Между тем сознательность становилась тем необходимее, что бюрократическая практика неудержимо вводила к нам идею абсолютизма, а Европейское влияние, подтверждая, что царская власть есть нечто иное, как абсолютизм, отрицало ее. В XIX веке русская мысль резко раскололась на «западников» и «славянофилов», и вся «западническая» часть вела пропаганду против самодержавия. В XVIII веке уже сказано было устами «Вадима»:

Самодержавие всех зол содетель:
Вредит и самую чистейшу добродетель,
Свободу дав Царю тираном быть…

За XIX век, все течение образованной западнической мысли, создавшей так называемую «интеллигенцию», — вело пропаганду против самодержавия — по мере цензурной возможности в России, и со всей откровенностью в заграничной своей печати. Национальная часть образованного общества не могла не пытаться отстоять свое историческое русское учреждение монархии… В этом долгом историческом споре, идея монархическая до некоторой степени все-таки уяснялась. У наших великих художников слова — Пушкина, Гоголя, А. Майкова и др. — попадаются превосходные отклики монархического сознания. (В этом отношении много материала собрано у г.

Чернаева в его сочинениях о Самодержавии). Но все это отзвуки чувства, проявления инстинкта, который столь силен вообще в русской личности, что неожиданно сказывается даже в самых крайних отрицателях, как напр. М. Бакунин.» «В смысле же сознательности, монархическая идея уяснилась по преимуществу публицистическим путем, в споре с противниками, но не строго научным анализом. Труды научные, оставаясь более всего подражательными, вообще почти ничего не дали для уяснения самодержавия и чаще всего служили лишь для его безнадежного смешения с абсолютизмом» (Лев Тихомиров III. стр. 124).

И Пушкин, и Гоголь и славянофилы не имели ясного представления что и как было необходимо делать, чтобы быстро излечить исковерканную Россию. Все они хорошо понимали только то, что со времен Петра I Россия целых 125 лет шла по ложной дороге, не свойственной русским традициям. У Пушкина и у Гоголя и у славянофилов уже высокого уровня достигло понимание самобытности русского народа, но не было еще правильного понимания происхождения Самодержавия, недооценивалось значение восстановления патриаршества и т. д.

Николая I, например, часто упрекают, что в славянофилах он не увидел своих политических единомышленников. Эти упреки несправедливы.

Настороженность Николая I к идеологии славянофилов имела реальные основания. Он, которого так часто упрекают в недуховности и в нелюбви к «умственности» был умственно достаточно чуток, чтобы понять ложность взглядов славянофилов о происхождении Самодержавия. К. Аксаков, например, развивал совершенно ложную теорию об отношении русского народа к государственной власти и государству. Русский народ, доказывал он, не любит власти и передал всю полноту власти царю с целью отстраниться от грехов связанных с властвованием. Отстранившись от власти народ имеет возможность вести более христианскую жизнь так как все грехи связанные с владением властью падают на душу царя, исполняющего функции главного военачальника, главного полицейского и главного судьи.

Теория К. Аксакова не имеет ничего общего с действительными взглядами русского народа на государство и роль царя в государстве.

Народный взгляд на царя выражен в многочисленных пословицах и поговорках: «Царь от Бога Пристав», «Сердце царево — в руке Божьей», «Где царь там и правда», «На все святая воля царская» и т. д. Русский народ вплоть до Петра I принимал весьма активное участие в строительстве национального государства и никогда не гнушался этим участием. Русский народ понимал ценность национального государства, и царской власти защищавшей независимость национального государства.

То, что К. Аксаков считал народным взглядом, на самом деле было взглядом одних только раскольников, которые после учиненного Петром I разгрома стали отрицательно относиться к государственной власти, а некоторые секты стали вообще отрицать государство. Да и сам К. Аксаков одно время договаривался до отрицания государства вообще. «Государство как принцип — зло», «Государство в своей идее — ложь», — писал одно время он. Славянофильство идеологически было двойственно: славянофилы не имели такого цельного мировоззрения, какое имели Пушкин и Гоголь.

Славянофилы сделали, конечно, очень много в области развития православного богословия и в области возрождения древнерусских идей, забытых после Петровской революции. Заслуги их в этом деле несомненны и велики. Но в их мировоззрении было еще много родимых пятен европейского миросозерцания, оставшихся от юношеской поры увлечения европейской философией. Нельзя забывать, что идейными наследниками славянофилов является не только Достоевский, но и «народники», из рядов которых позднее вышли террористы-цареубийцы и социалисты революционеры. В историко— политических размышлениях славянофилов было много романтизма и утопизма.