Враг империи

Весь день некромантка посвятила обходу больных, которых в Большой Перчинке становилось все больше. Кастон ходил за ней по пятам, помогал вливать в рот умирающим настой, содержавший зелье, и не сводил влюбленных глаз с прекрасного лица девушки. Он не замечал ни ее странных прикосновений к испускающим последний вздох людям, ни блеска ее глаз после того, как энергия смерти вливала в некромантку новые силы. К вечеру скончались еще двое, и Лилла начала думать, что миссия будет выполнена даже раньше, чем она рассчитывала. А тогда можно будет избавиться и от клятого Кастона. Поэтому следующей ночью притворство далось ей несколько легче. Обнимая мага, она лелеяла мечты о расправе и тихо улыбалась в темноте. Утром она поднялась очень рано, чтобы сварить новую порцию зелья, предохраняющего тела от разложения. Днем предстояли похороны Лауса и еще двоих несчастных.

На кладбище некромантка явилась в сопровождении мага. Она не могла не заметить косые взгляды жителей Большой Перчинки. При их появлении чуткий слух девушки уловил легкий шепоток, ветерком пробежавший от одной селянки к другой. Мужчин оставалось совсем мало. Женщины опасности не представляли. «Сегодня», – решила она. Сегодня ночью можно будет покончить с ними. Вечером подлить Кастону сонного зелья, дождаться, когда его сморит, и пройтись от дома к дому, завершая начатое. Поглотить души, превратить тела в носферату. У нее не хватит сил, чтобы похоронить их на кладбище. Но этого и не надо. В каждом доме есть глубокий подпол, там заготовки сохранятся ничуть не хуже. А потом наступит черед мага. Какое счастье!

Гробы опустили в могилы, и мрачные мужчины, пока еще оставшиеся в живых, заработали лопатами. Глухо застучали комья земли по крышкам домовин, зарыдали женщины… Кастон положил руку на плечо некромантки, изображавшей скорбь и утиравшей платочком совершенно сухие глаза. Вдруг вдали, на дороге, ведущей в село, показалось облачко пыли. Оно быстро росло, и вскоре можно было разглядеть группу скачущих во весь опор всадников. Сельчане встревоженно переговаривались. Лилла почувствовала, как что—то оборвалось в сердце. Сбросив с плеча руку Кастона, она сделала несколько шагов назад, нервно оглядываясь в поисках тропинки между могилами. Ничего не понимающий маг последовал за ней. Доскакав до кладбища, всадники спешились и быстро побежали к испуганно сгрудившимся людям, на ходу странно размахивая руками.

– Отойди от нее, парень! – крикнул бежавший впереди всех высокий человек в черной одежде.

Он сделал резкое движение, с его пальцев сорвалась голубая молния и устремилась к Лилле. Непроизвольно, не задумываясь, Кастон сотворил Воздушный щит, загородив им свою возлюбленную. Внезапно девушка исчезла, будто растворившись в воздухе.

– Держи, уйдет! – закричал коренастый парень, сплетая заклятие.

Кастон перегородил магам дорогу. «Только бы она успела убежать, – билась в голове одна мысль, – только бы успела…»

– Отойди, идиот! – закричали ему.

Ответом была череда огненных шаров. Парень сражался за свою любовь, защищал ту, которая была дороже жизни. Он выставил новый щит, который тут же был разрушен мощным ударом молота Дадды. Кастон коротко рассмеялся, в эту секунду он чувствовал себя всесильным. Руки его взметнулись, посылая в противников гудящую стену огня. Никогда еще ему не удавалось такое совершенное заклятие. Университетские наставники были бы довольны. Один из нападавших закричал, сбивая пламя с одежды, второй направил в него заклинание Тушения. Кастон продолжал сражение. Еще заклятие, еще, еще. Продержаться как можно дольше, чтобы у Лиллы была возможность уйти. На дороге показалась новая группа всадников. «Не справлюсь», – с весельем безысходности подумал маг. Его пальцы плели новую волшбу, когда удачно накинутое заклятие Стальной сети лишило парня возможности двигаться. За этим последовал ментальный удар – и Кастон лишился сознания. Последнее, что увидел – торжествующее лицо Сайлы. Вдова отомстила за смерть Лауса. Кастон же отчаянно надеялся, что девушке удалось спастись.