Враг фараона

Рядом с Нехези был молодой архитектор и скульптор Тутмос. Только он знал во всем Египте, где находится гробница царицы-матери Ти.

– Вон та расселина в скале и есть вход в гробницу, – произнес Тутмос. – Начинайте разбирать вход.

Рабочие ближнего круга (их было всего 10 человек) быстро принялись за работу.

– Никогда бы не подумал, что здесь есть гробница, – произнес Нехези.

– Я лично руководил похоронами царицы по приказу фараона и главного архитектора Бека. Фараон страшно боялся, что тело любимой им матери будет осквернено, и приказал все делать тайно. О местоположении гробницы знаю только я. А вот теперь и ты, господин Нехези.

– Но есть еще и рабочие.

– Только 10 человек. Остальные, которые стоят на расстоянии ничего не узнают. А эти вскоре умрут.

– Умрут? – удивился Нехези. – Похоже, что ты знаешь больше чем я, почтенный Тутмос.

– Мерира сам не знает этого места и не хочет, чтобы кто-нибудь знал о нем. Он доверяет мне и тебе. Мы дали страшную клятву о молчании.

Нехези задумался. Вот здесь он сильно сомневался, насчет доверия Мерира к его особе. Ведь жрец знал о его связи с Мерани, а через неё с грабителями могил. В чем же причина, что послали именно его?

«Тут и думать нечего, Мерира хочет после окончания этого дела заставить меня навеки умокнуть».

– Ты не доверяешь, Мерира? – спросил Тутмос.

– С чего ты взял?

– Это видно по твоему лицу. Я, если честно, и сам ему не очень-то верю. Ему не нужны свидетели. И среди офицеров охраны наверняка есть его люди с особыми полномочиями. Когда мы все закончим, они нас убьют. Смотри, какая отличная схема. Охрана в три линии и все присматривают друг за другом. Утечка информации в этом случае исключена. Работы идут ночью и нас они не видят. Затем, когда мы все сделаем, нас прикончат и тела сбросят в Нил. И никто в целом мире не будет знать, где гробница царицы Ти, и где покоится фараон Эхнатон!

– И ты готов умереть? – Нехези посмотрел на архитектора.

– Не хотел бы. Но что я могу? Мерира могущественный человек. И если все обстоит именно так, то, думаю, у нас нет шансов.

– А я не дам себя зарезать и скормить свое тело крокодилам. Ты совершенно прав насчет их задумок. Моего офицера охраны Пэнтоэра не взяли в эту экспедицию. В моих инструкциях есть несколько четких правил: до окончания работ ни с кем из внешней охраны не говорить, работы проводить только в ночное время, под утро от гробницы уходить подалее в специально разбитый для нас лагерь. Значит, убивать они станут сразу же, как только мы закончим работы. Чтобы никто из нас и словом не успел перекинуться ни с кем из тех, кто не посвящен в тайну. Хитрец, Мерира. Но я еще хитрее.

В этот момент им доложили, что путь в гробницу расчищен. Рабочие обнажили грубо вытесанные в скальном грунте ступени, которые вели вниз.

Тутмос взял факел и первым вошел в пролом. За ним последовал Нехези. А следом пошли рабочие. Ступени привели их к большому лабиринту подземных ходов, которые также были завалены камнями и землей.

– Да здесь целые галереи! – удивился Нехези. – Кто построил подобное? Неужели ты?

– Нет. Это ходы что существуют здесь больше трех тысяч лет как минимум. Я узнал об этом месте от одного человека.

– Он уже, конечно, мертв? – поинтересовался Нехези.

– Конечно, – ответил Тутмос. Он повернулся к рабочим и приказал, – Разбирайте вот этот завал!

Те сразу же приступили к работе.

– Сейчас они разберут для нас вход в галерею, и мы углубимся в настоящий лабиринт, где легко можно заплутать, – сообщил Тутмос. – Скажи, а у тебя хорошая память, Нехези?

– Очень хорошая. Я отлично запомню, как и куда нужно идти, если тебя интересует это, Тутмос.

– Тогда ты действительно опасен, Нехези.

– Я могу дать клятву и никогда её не нарушу. Если Мерира этого мало, то мне его жаль.

– А вот здесь ты не прав, Нехези. Человек существо слабое. Сам-то он может и не нарушит клятву, но признание у него можно вырвать под пытками. Можно выведать правду и во время болезни, когда человек не контролирует того, что говорит. Разве я не прав?

– В определенной степени да. Но умирать из-за этого я все равно не собираюсь.

– Если честно, то и я еще хотел бы пожить. Даже если моему искусству придет конец.

– Что значит придет конец? Если ты будешь жить, то и спрос на твои работы будет. Кому как не архитектору и скульптору всегда хватает работы? Храмы и гробницы всегда строили, строят и будут строить.

– Но я скульптор особенный. Только при Эхнатоне я мог раскрыться и создать то, что хотел. Его наследники вернутся к старой традиции в искусстве.

– А ты сделал тот бюст, что так хотел сделать?

– Царицы Нефертити? Практически закончил, но мне приказали прервать работы над ним и ехать с тобой сюда. Боюсь, он так и останется незаконченным13.

***

Когда рабочие расчистили завал, перед Тутмосом и Нехези открылся новый ход, и они углубились в него. Прошли вперед и уперлись в новую стену.

–Снова стена? – спросил Нехези.

–На этот раз свежая. Её сложили по моему приказу, когда хоронили царицу Ти. Разбирайте!

Рабочие снова принялись за дело.

– К утру они не справятся, и придется продолжить завтра ночью.