Впервые. Записки ведущего конструктора

Да, чуть не забыл. Днем раньше руководство поручило генералу Каманину, Марку Лазаревичу Галлаю и вашему покорному слуге — ведущему конструктору установить кодовую колодочку в тот самый «логический замок». Совершив это таинство, мы подписали соответствующий акт, указав в нем номер колодочки и те три цифры. Так и лезет в голову из «Пиковой дамы»: «Три карты, три карты, три карты…» Но не верилось, честное слово, не верилось, что наш первый космонавт уподобится Германну — не Титову, а тому, пушкинскому.

С верхнего мостика стартового устройства прекрасно видна степь. На востоке начинает алеть. Три-четыре облака неподвижно висят в небе нежно-розовыми комками. Предрассветный ветерок настойчиво пытается залезть под куртку. Хорошо! Тишина, небо и степь. В этой беспредельной степи люди создали космодром. Он ворвался в степной пейзаж контурами зданий, стартовой установки, перерезал степь лентами асфальта и железных дорог, линиями электропередачи… И все-таки степь живет. Живет своим воздухом, ароматом, светом… Даже степные орлы свыклись с новым — вьют гнезда на электрических мачтах.

Показалась золотая, слепящая горбушка солнца. Ветерок подул резче, словно разбуженный рассветом. Солнце с востока приветствовало «Восток», и он, зарумянившийся от этого приветствия, заиграл зайчиками. Корабль ждал первого человека.

На нижних этажах — площадках обслуживания — работают ракетчики. Идет заправка ракеты топливом. В самом низу, на «козырьке», люди. С высоты они кажутся маленькими. Пытаюсь разглядеть, где кто. Вот от небольшой группы отделилась приземистая фигура Сергея Павловича. Прикрыв глаза рукой, он смотрит вверх, машет. Спускаюсь. Королев внешне спокоен. Но у него очень уставшее лицо, уставшие глаза.

— Ну, как дела, старик?

— Все в порядке, Сергей Павлович. Ждем.

— Знаю, что все в порядке. Я, пожалуй, поеду туда, к ребятам, посмотрю, как у них подготовка идет.

Сергей Павлович пошел к своей машине. Понял я, что он волнуется, сильно волнуется, что ему нужно чем-то занять паузу, а занять лучше всего делом… Автобус с космонавтами должен прибыть лишь через час. Делать пока нечего. Я медленно пошел по «козырьку» вокруг ракеты. Хороша наша машина! В ней и грандиозное, и вместе с тем легкое, изящное! Подошел один из испытателей, давний мой приятель:

— Что, хороша?

— Хороша, Святослав, очень хороша!

— Пройдемся немного, пока Юрий Алексеевич не приехал.

Мы спустились с «козырька» и по дороге, кольцом окружающей стартовое устройство, пошли вокруг ракеты. Говорить ни о чем не хотелось. Каждый думал о своем. Вот она, наша ракета, ждет старта… Сколько людей в стране сейчас тоже ждут?

Ждут радисты на командно-измерительных пунктах, еще и еще раз проверяя антенны, передатчики и приемники.

Ждут те, кому придется разговаривать с человеком в космосе, еще и еще раз проверяя аппаратуру в радиоцентрах.

Ждут летчики поисковых групп в районе приземления, еще и еще раз проверяя моторы самолетов и вертолетов.

Ждут баллистики, еще и еще раз проверяя сложнейшее хозяйство координационно-вычислительного центра.

Ждут в Москве и в Ленинграде, в Крыму и на Кавказе, в Средней Азии, в Сибири, на Дальнем Востоке.

Сколько сердец стучит тревожно. Сколько труда вложено в осуществление мечты. А мечта — вот она! Здесь, рядом…

— Ну, Святослав, давай поднимемся еще разок, посмотрим, как там дела.

Люк все еще прикрыт легкой предохранительной крышкой. Рабочие Володя Морозов и Виктор Скопцов, облокотившись о перила, смотрят вниз — туда, откуда должен появиться автобус. Ждут…

Подошли машины с членами государственной комиссии. Вернулся Сергей Павлович. По плану в шесть утра близ стартовой площадки, в «банкобусе» должно было состояться последнее заседание государственной комиссии. Сверху очень хорошо видно, как площадка около ракеты стала пустеть. Фигурки людей потянулись к небольшому одноэтажному домику. Подумал: идти или нет? Решил — не пойду. О том, что все в порядке, и так известно. Не пойду. Лучше здесь, рядом с кораблем, побуду.

Прошел час… Голубой автобус медленно подкатывает почти к самой ракете. Спускаюсь вниз. Из передней дверцы в ярко-оранжевом скафандре выходит он — Юрий Гагарин. Несколько шагов, рука чуть неуклюже поднесена к гермошлему:

— Товарищ председатель государственной комиссии, летчик-космонавт старший лейтенант Гагарин к полету на первом в мире космическом корабле-спутнике «Восток» готов!

Они обнимаются с Константином Николаевичем по-мужски, крепко-крепко. Потом — с Сергеем Павловичем, с Николаем Петровичем. Сергей Павлович глядит на Юрия добрыми лучистыми глазами. Отец, провожающий в трудный и опасный путь своего сына, ни взглядом, ни словом не показывающий своего волнения и тревоги. Отец всех наших первых полетов в космос.

— Ну, Юрий Алексеевич, пора. Нужно садиться!