Вперед в прошлое – 7

Я повесил трубку, оделся и собрался ехать к тетке Чумы в Ясенево, благо адрес помнил. Правда, не помнил, где и как пересаживаться в метро, но там были схемы, по которым легко ориентироваться, даже если вообще ничего не знаешь.

Перед выходом я взял дедову куртку — сейчас полшестого, возвращаться я точно буду затемно, замерзну. Уже спускаясь по лестнице, вспомнил, что тут постоянно дожди, вернулся за зонтом и вдруг понял, что снова возглавляю стаю туканов. Что, если тетки нет дома, и я попрусь в такую даль напрасно? Я же знаю ее адрес, а значит, могу узнать и телефон! Достаточно просто позвонить 09.

Через две минуты я уже записывал номер телефона, а спустя еще минуту набирал его, не особо рассчитывая на ответ — будний день, рабочее время…

Однако трубку сняли, и командным женским голосом сказали:

— Да.

И я немного понял Чуму. Один голос его опекунши чего стоит! Как у прокурора, блин. Как ее зовут-то? Понятия не имею, ну и ладно.

— Здравствуйте! Меня зовут Павел, я одноклассник Юры, приехал в Москву ухаживать за дедом. Очень хотел бы с вами увидеться и поговорить о Юре. Он сложный. Может, вместе придумаем, как его направить на путь истинный.

Думал, тетка фыркнет, скажет, кто я такой, но нет, оттаяла, заинтересовалась:

— Когда ты собрался ко мне, Павел? Я дома сегодня дома весь день и завтра, кроме промежутка с шести до восьми вечера, у меня аэробика.

— Сегодня нормально? Минут через сорок.

— Давай я тебя встречу возле метро, — очень кстати предложила тетка Чумы. — Через сорок минут, да? Выйдешь по указателю к Новоясеневскому проспекту и встанешь у подземного перехода под буквой «М».

— Лучше через час, мне до метро еще дойти надо. Я буду в зеленой дедовской куртке не по размеру.

На том и порешили. Я накинул дедову куртку и выбежал из квартиры, думая о том, что, возможно, Юрка Чумаков и рад бы начать новую жизнь, да ему досталась тетка-цербер, которая так его допекла, что он сбежал.

Глава 12 Повестка дна

Пока шел, не сосредоточиваясь на том, что я нынешний в столице впервые, все было нормально, но как только задумался об этом, заблудился во дворах и воззвал к памяти взрослого. В итоге потерял десять минут, но станцию все-таки нашел, купил жетон, миновал турникеты, вскочил в электричку и уселся в углу вагона, навострив уши и ожидая, когда объявят Марксистскую и пересадку на кольцевую.

Перово — предпоследняя станция желтой ветки, потому вагон был полупустым. Никаких продавцов ерунды и людей-оркестров, кочующих из вагона в вагон. Пассажиры расселись по местам и воткнулись кто в газету, кто в книгу. Модный браток красовался с пейджером, приобретенным, видимо, недавно: то в руках его повертит, то на пояс возвернет. Посмотрите, ну посмотрите же, что у меня есть! Понты работали: две подружки-студентки косились на него с явным интересом. Пейджер — это круто, пока еще редкая вещь, не каждый может себе позволить! Не пять штук баксов или около того, которые надо отвалить за сотовый, но тоже немалая сумма.

Вспомнились телефоны будущего, заменяющие и переговорное устройство, и фотоаппарат, и библиотеку. Представился пассажир с беспроводными наушниками, говорящий вроде как сам с собой, и я улыбнулся. Его точно посчитали бы психом.

Как только двери на Площади Ильича закрылись, я встал у выхода, глядя на мелькающие в черноте огни. Выскочил на Марксистской, где в вагон ломанулась толпа, и пестрый поток граждан увлек меня пересаживаться на кольцевую.

Голова закружилась от вони трупного распада, к горлу подкатил ком. Гнилушки! Их тут просто море, а может, и нескольких достаточно, чтобы так накрыло. Скорее бы наверх, на свежий воздух!

Прежний я потерялся бы в этой толпе и тыкался бы туда-сюда, тупил бы у турникетов, которые работают на выход, спрашивал маршрут у прохожих, но благодаря памяти взрослого я понял, что неплохо ориентируюсь, и успокоился.

Даже если провороню станцию, ничего страшного, просто выйду на следующей и вернусь.

На ступенях в галерею, соединяющую Марксистскую с Таганской, буксовал тщедушный челнок, нагруженный по самое не хочу, у него не хватало сил затащить наверх необъятные сумки, взгроможденные на тачку и — одна на другую. Мимо пройти я не смог даже несмотря на вонь, исходившую отовсюду и вызывающую рвотные позывы, потому что недавно сам таким был, мучался, спуская необъятные баулы на эскалаторе. Вспомню — вздрогну, а скоро опять придется торговать.

Кряхтя и тужась, мы с челноком кое-как затащили груз, и я влился в толпу, которая шла на пересадку. Вертя головой по сторонам, зашагал по галерее, держась ближе к стене, чтобы не затоптали, но вскоре пожалел об этом: у стены жались бомжи и попрошайки всевозможных мастей. Увидев вдалеке наряд милиции, нищие схватили пожитки и рванули прочь, остались только безногий типа афганец и девушка со спящим на руках младенцем.

Интеллигентного вида старушка в шляпке бросила сотенную в коробку, стоящую на полу. Дамочка схватила деньги и спрятала в карман, оставив только мелочь.