Вперед в прошлое 4

Колодец был неглубоким, метра полтора, но главное — на дне чернела вода, усыпанная утонувшими улитками. Но все равно без веревки не достать. В кунге среди барахла ее не обнаружилось, зато я нашел длинный кусок ржавой проволоки, прицепил ведро, сперва наполнил казан, потом — ведро и, пристроив это все багажнике, повез в недострой.

Строго-настрого запретив пить некипяченую воду, я вручил Светке бутылку лимонада и поехал на базу, предвкушая свое триумфальное появление на мопеде. Как бы не заездили мне его и не сломали. Ведь чтобы кататься на мопеде, нужен определенный навык.

Во дворе Илюхиного дома не оказалось даже бабок, лишь маленькие девочки прыгали в резиночки, и жара им была нипочем.

В будущем можно будет оставлять и мотоциклы, и велики во дворе, но — не сейчас. Сейчас я затащил мокик в подъезд и начал спускать по лестнице в подвал, рассчитывая оставить у входа, чтобы на него сразу не напали и не сорвали тренировку, но меня насторожил властный женский голос, пробивающийся из подвала даже сквозь закрытую дверь. Грудной, хриплый, громкий, как у строгой училки.

Это что еще за номер? Паруйру неймется, и он напустил на нас жэчку? Так на нее есть боевой отряд старушек.

— Я сам так решил! — О, это толстяк Тимоха, его голос я узнал.

Что-то пробормотал дед.

Я ускорился, спустился по лестнице, открыл дверь, прислонил мопед к стене. Что это за женщина? Чья-то родительница?

— Вы тут устроили притон! — повысила голос гостья. — Где это видано? Ну а вы-то, взрослый человек, разлагаете молодежь!

Заговорил Илья, аргументированно и веско:

— Кто кого разлагает? Спорт полезен для здоровья! Мы тут в шахматы играем и тренируемся.

— В шахматы! — возмутилась женщина. — У вас тут, вон, карты, азартные игры! Вы втянули моего внука в ОПГ! Он отбился от рук! Не слушается!

Так-так-так. Кажется, ясно, кто к нам пожаловал. Я пересек коридор и увидел картину, которую назвал бы «Два диплодока. Конфликт поколений». Носатая пожилая женщина с необъятной кормой застыла напротив такого же толстого щекастого подростка, упершего руки в боки.

Я окинул взглядом зал: Ни Наташа, ни Борис вернуться к семи не успели. Интересно, как у них дела?

В разговор вступил дед, тоже повысив голос:

— Гражданка, начнем с того, что я — сотрудник правоохранительных органов. — Он достал удостоверение, оставшееся с незапамятных времен — якобы утраченное или фальшивое — и сунул ей под нос. — И преподаю детям уроки самообороны, чтобы они могли дать отпор хулиганам. Так что волноваться не о чем: ваш внук под присмотром взрослого.

Бабушка бедолаги Тима разинула и захлопнула рот, разинула и захлопнула, будто бы заглатывая кого-то невидимого.

— Посмотрите на своего внука, — распекал ее дед. — Вы превратили его в ожиревшего кота, а это не игрушка и не питомец. Это парень, будущий защитник Родины. И он большой молодец, что понял это.

— Он больной…

— Я здоровый! — взбешенным слоненком проревел Тим. — Я хочу быть нормальным, а не куском сала, и ты задрала мне мешать! Да я вообще сбегу, если ты будешь так меня позорить!

Что называется — вострубил. Довели слоненка.

— У меня наконец появились друзья! — орал он, но дед хлопнул его по спине.

— Успокойся, Тимофей. Думаю, бабушка все поняла. Правда, Людмила Иосифовна? — Не дожидаясь ответа, он продолжил, под руку отводя толстуху в сторону. — Хорошо, что вы интересуетесь здоровьем внука. У него ожирение третьей степени, которое может повлечь ожирение печени, гипертонию и сахарный диабет в раннем возрасте. Хорошо, что он к нам пришел. Ему нужно исключить из рациона питания…

Его бормотание затихало, затихало, превратилось в мерное гудение, громыхнула дверь, и взрослые вышли на улицу. А Тимофей так и стоял в середине зала, сжимая и разжимая кулаки, красный, как рак. Рыкнув, он принялся бить грушу, не надевая перчаток.

Я уселся на диван, Гаечка подвинулась ко мне и, сияя глазами, спросила:

— Ну как мы, ну че мы завтра? По кукурузу едем?

Сашка — свой парень, даже имя у нее мужское. За лето она вытянулась и похудела, но женственности ей это не прибавило, она стала смотреться широкоплечей и мосластой. Если бы не медно-каштановые волосы по лопатки, сзади ее можно было бы принять за парня.

Она не носила платья и юбки, предпочитала штаны и выпячивала свою маскулинность, но смазливая мордашка выдавала девчонку, пусть и вздорную.

Я сжал челюсти, вдохнул, выдохнул и сказал:

— Похоже, решение было преждевременным, сперва сам рвану на разведку. Мопед двоих не вывезет, он слабенький.

— А его сделали⁈ — чуть ли не хором воскликнули Димоны.

— После тренировки, — отмахнулся я. — Сложная штука оказалась. Кто-то из вас умеет ездить?

— На велике, — сказал Илья, я мотнул головой.

— Этого недостаточно. Надо передачи на руле переключать.

— Дашь прокатиться? — аж подпрыгнул на месте Ян.

— Где мопед? — спросил Илья.

— После тренировки покажу, — отмахнулся я, глядя на входящего деда, и спросил у него: — Отбил Тимофея?

Толстяк уставился на него с мольбой. Он особо к нам не лез, не надоедал, и был благодарен, что ему разрешено просто сюда ходить.