Вперед в прошлое 3

— Ладно. Если хочешь считать меня психом, пусть будет так. Но просто запомни, запиши себе куда-нибудь: обмен денежных средств, конец июля. Точную дату, увы не помню, это было тридцать лет назад. А в октябре у нас в стране будет неудачная попытка государственного переворота. Большинство будет за Ельцина, а потом эти люди повзрослеют, отрастят мозг и устыдятся.

— А в ближайшее время что? — все пытался меня проверить друг.

— Обмен денег. До того не помню глобальных потрясений. Талькова уже грохнули. Должны убить Листьева, но тоже не помню когда… Жаль, Цоя уже не спасти.

Илья принес тетрадь с замком и на полном серьезе начал туда записывать все, что я говорю.

— Это правильно, — поощрил его я. — Пиши еще, что надо покупать землю и ваучеры. Акции нефтедобывающих компаний и «Газпрома». На акциях хорошо можно подняться с конца девяностых до, кажется, две тысячи второго.

Про чемпионат мира по футболу он меня спрашивать не стал. Я не особо фанат, но кое-что помню.

— Картина выглядит структурированной и логичной, — заключил он.

Я продолжил:

— Кем бы ты меня ни считал, психом ли, рептилоидом, как бы я себя ни вел, ты всегда останешься моим лучшим другом, потому что я знаю, какой ты хороший человек.

Воцарилось молчание, и опять напряженное, нервозное какое-то. Илья поглядывал настороженно, словно я в любой момент могу сорваться в неадекват.

— Илья. Просто поверь, что я не буйный, не опасный, и мое состояние не будет усугубляться.

— Точно?

— Вот посмотришь. А в конце июля убедишься, что я прав, — сказал я, вставая. — Иначе как я придумал все эти бизнес-схемы?

Илья не просто проводил меня до двери, но и вышел со мной на улицу. Мы двинулись ко второму подъезду, откуда спуск в подвал.

— Надо замок сменить, — напомнил Илья.

— У тебя есть?

— Есть, — кивнул он.

— Вот завтра и займемся.

Илья немного оживился и спросил:

— Так а что у тебя за план? Мне-то сказать можешь, я не трепло.

— Я бы назвал его операцией «Старый конь». У вас бабок в доме много живет?

Илья почесал затылок.

— Дофига. Четверть — бабки.

— Вредных много?

— Да всякие. Вредные тоже есть. А почему ты спрашиваешь? Как это связано с твоим планом?

Я заговорщицки улыбнулся и проговорил ему на ухо:

— Бабки — страшная убойная сила, которую все недооценивают. Завтра надо попытаться привлечь их на нашу сторону, и тогда враг не пройдет.

— Э-э-э…

— Нужно придумать страшилку, которая поднимет их на дыбы. К нам они настроены лояльно, мы им помогаем, не шумим, не мусорим. Завтра, имитируя субботник, мы им расскажем, что, представляете, какой кошмар, нас армяне выгоняют из подвала, чтобы устроить там публичный дом! Или видеосалон. Или склад с овощами. А значит, будут ходить, шуметь, мусорить, нюхать и колоться. Заведутся крысы, бомжи и барабашки.

— Ха! Гениально. А чего сразу нашим не сказал?

Я пожал плечами.

— Хотел обдумать все как следует. Да и боялся, что они испугаются субботника, а иначе как подкупить бабок?

Простившись с Ильей, я отправился домой, где меня атаковали Борис с Наташей, попытались выведать, что у меня за план по отваживанию захватчиков, но я молчал, как пленный партизан.

Всю ночь мне снилась Алиса. Маньяк держал ее в каком-то то ли подвале, то ли ангаре и чего-то от нее хотел, но почему-то не убивал. Я смотрел сон, как кино, не в силах вмешаться. Просыпался, пил воду, засыпал и видел продолжение.

Вскакивал в холодном поту, бродил по квартире, но следующий сон был ужаснее предыдущего. Хотелось прямо сейчас, среди ночи, сорваться к бродяжкам, шастать по городу, надеясь наткнуться на Саню-Юрчика, но я понимал, что это бессмысленно.

Потому что парень, скорее всего, иногородний, и шансы его встретить стремятся к нулю. Да и информаторы мои спят — где их искать? Это имеет смысл делать завтра ближе к десяти, когда рынок откроется.

Казалось, что этот сон на что-то намекает, подталкивает к действию, но единственное, что в моих силах — похерить все, что начал, и убиться об поиски, ничего не добившись. Внутренний голос пищал, что шанс, пусть и мизерный, есть, но здравый смысл велел отвлечься, так разум останется ясным, и пользы будет больше.

Вот встречусь с нашими, расскажу, что делать, и рвану к бродяжкам, а Бориса к отцу зашлю, и пусть звонит бабушке, к которой я попаду после двенадцати, предупреждает, что я опоздаю. Нельзя бросать друзей. Если подвал отожмут, я потеряю точку притяжения, будет гораздо сложнее наставлять ребят на путь истинный. Да и по-человечески жалко их, того же Бориса, который превратил обшарпанный сарай в арт-объект, душу в него вложил. Да и остальные вложили.

Это в наше время ребенку просто найти занятие по душе, записаться в секцию по интересам, а в девяностые ничего этого поблизости нет, а шарахаться по районам попросту опасно. Сейчас, да, лето, можно и на улице собираться, да в том же нашем ДОТе, доведя его до ума. А зимой? Все снова расползутся по норкам и будут вариться в собственном соку. В общем, сперва решу решаемые проблемы, потом встречусь с информаторами, и лишь после — к бабушке.