Воззвах к тебе, услыши мя (СИ)

— Лето, жара. Я сидел на капоте булки — это… бронетранспортёр. Во внутреннем дворе на полигоне, жрал мороженое, меня обдувал воздух из-под крышки. А пацаны носились вокруг по этажам в полном обмундировании и стреляли по мобам. Упражнение на скорость реакции. У каждого на шлеме камера, они передают изображение мне на компьютер — да и мне из центра всего видно, как одна за одной в окнах рассыпаются проекции. Эти мобы были гражданскими. Но парни этого не замечали. Бывают моменты, когда замешкался — тебя убьют. Всё зависит от одного решения, принятого за доли секунды. У меня был свой. Тогда на улице я был уверен, что ребёнок рядом поднимает оружие — я видел его. Форму, блеск. Меня остановили. У того ребёнка была палка. То учение ввели позже, и это — самая жестокая хрень, что может с тобой приключиться. Потому что потом ты видишь запись со своей камеры и перестаёшь доверять глазам. И заказываешь у Ступени импланты. Я потребовал отключить свой, когда меня демобилизовали.

Толлер непроизвольно посмотрел Илаю в глаза. Тот усмехнулся.

— Вы не увидите разницы. Глаз заменили, но, пока оптика не работает, это просто глаз.

Держа сигарету двумя пальцами, Илай оттянул нижнее веко.

— При фокусировке сетчатка бликует, по ней бегают концентрические окружности — вот, собственно, и всё, чем он себя выдаёт.

Он отпустил глаз и снова затянулся. Рыбки под ногами плавали совсем, как настоящие: прячась в траве, осторожно или резво, стайками и по-одному…

— Когда узнаёшь, что это билет в один конец — уже слишком поздно. Есть те, кто втягивается — как Боб — это становится частью твоей жизни. Особым состоянием ума. Как врачи, — Илай усмехнулся сквозь дым. — Я картину вспомнил. Не знаю, кто автор — видел когда-то давно. Секционный стол, на нём лежит девушка, рыжая, мёртвая. Красивая. Рядом стоит бородатый мужчина, видимо, доктор, с интересом рассматривает что-то в руке. И название: «У неё было сердце».

Илай не выдержал и рассмеялся.

— Тем, кто так шутит, нужно сразу печать на лоб: «годен к работе по предназначению».

Он выдохнул, весёлость куда-то ушла. Илай смотрел на недокуренную сигарету.

— Нельзя увидеть чью-то смерть и остаться прежним. С каждым выстрелом в нас самих что-то умирает. Можно быть кем угодно там — но здесь ты сломанная кукла, — глубоко затянулся. — Бог определённо ребёнок, раз ему нравятся такие вещи.

— Отец страдает вместе с вами, Элиот. С-со всеми нами. С Фредди Квиллом. С вашим другом. С теми, к-кто лишил его жизни — и со всеми, кого убили вы.

— А как же «Его пути неисповедимы»? Страдает вместе с нами — что в этом хорошего? Если есть Высшая Сила, она должна суметь исправить это всё.

— Н-нигде ни в мире ни в Писаниях не указано, что Бог отрицает личную ответственность. Ч-что нам запрещено иметь свою волю.

— Ты не увидишь летящую в тебя пулю. А стреляет всегда кто-то другой.

Толлер развернулся к Илаю и остановился. Тронул его за руку.

— Мы сами вы-выбираем себе путь, Элиот. И сами совершаем ошибки, — вампир невесело улыбнулся. — Свои я т-точно совершил сам. И я хочу помочь д-ругим мириться с их.

Толлер запрокинул голову и посмотрел куда-то в яркое небо, на тёмных стёклах блеснуло солнце.

— Ч-что до Высшей Силы — я ув-верен, что внутри каждого из нас Бог может взять самый ужасный поступок, самую плохую эмоцию и превратить её в любовь. Если впустить Его. Я в это верю.

Глядя на него, Илай, против воли, тоже посмотрел на небо. Мимо по льду проезжали люди.

— В церкви так много плохого — почему вы здесь?

Толлер лишь улыбнулся.

— Поэтому ей и нужны хорошие священники.

***Илай шёл домой, не особо смотря по сторонам. Ноги с непривычки гудели, а, под ними, на тёмном асфальте белела разметка, чтобы плохо видящие днём вампиры могли видеть, куда идут. Илай чувствовал себя очень странно, в голове мешали друг другу мысли, которых, до того, там не было. Возможно поэтому он не заметил, как вышел на дорогу. Резко перед глазами возникла Тень, Илай вскрикнул и едва не повалился назад. Мимо, окатив потоком ветра, пролетел большой белый автомобиль. Тени нигде не было.

Илай пытался перевести дыхание.

— Что за… чёрт..?

___Роботы-уборщики так хорошо выполняют свою работу, что не замечают, как застревают и запутываются. Тогда они посылают сигнал о помощи Энди, он выпутывает их, чистит и направляет на проблемный участок роботов мощнее. В этом и заключается его работа. Не удивительно, что большую часть времени, Энди предоставлен самому себе. Энди шёл с тележкой по этажу, в ней лежали части роботов, которые он собрал сам. Энди хорошо разбирался в электронике, немного хуже — в программировании — но этих навыков ему хватило, чтобы зациклить камеры видеонаблюдения. Он заходил в офисы и крепил части роботов под столами. По этажу в несколько дней. Странно — но никто ещё ничего не заметил. ___

«Элизиум», новый фильм от братьев Фрайберг, в главных ролях непревзойдённый Арда Гёрш и обладательница двух наград Академии Летиция Джейн-Харрис. Такой рассвет вы ещё не видели!..

Комментарий к третья встреча