Возвращенный рай

Солнце уже жарило вовсю. Кэтрин отыскала себе местечко в тени, делая вид, что наблюдает за отчаянными бросками Ги в погоне за бабочками, перелетавшими с цветка на цветок, на самом же деле не спускала глаз с дорожки в ожидании Пола. Из дома он вышел уже в рубашке с короткими рукавами, подошел и сел рядом с ней. Хотя они не прикасались друг к другу, Кэтрин чувствовала близость его обнаженной руки каждой клеточкой, каждым своим нервом.

– Я боялась, что ты не вернешься, – сказала она, когда Ги отбежал далеко и не мог их услышать.

– Так едва не случилось. – Он произнес это очень тихо и очень серьезно. – Кэтрин, мне надо поговорить с тобой.

– Не теряй тогда времени, – весело отозвалась она. Кэтрин так обрадовалась его возвращению, что не обращала внимания на его мрачный тон. – Где ты все-таки побывал? Имеешь ли ты отношение к взрыву склада с оружием?

– Ты же знаешь, что меня об этом спрашивать бесполезно. – Он искоса взглянул на нее. – А говорить я хочу о будущем, а не о том, что уже сделано и прошло.

Она ощутила первое предчувствие тревоги.

– Скажу в двух словах, а то может прибежать Ги и помешать нам, – продолжал он. – Я беспокоюсь о твоей безопасности, Кэтрин.

Она подняла руку, чтобы поправить волосы, убрать их с лица. Солнце отразилось в маленьких золотистых волосках на ее руке, они замерцали яркими искорками.

– Не понимаю.

– Попытаюсь объяснить. – Он быстро пересказал ей то, что услышал от доктора, и увидел в ее глазах нарастающий ужас.

– Но это – безумие! Никто не знает, что выкинут нацисты, если здесь, в Савиньи, прикончат одного из офицеров высокого ранга!

– Вот именно! Но попробуй коммунистам это объяснить. А самое скверное то, что этот Гейдрих – близкий друг фон Райнгарда, который не остановится ни перед чем, чтобы найти виновного. Если же не удастся, ему будет все равно, кого схватят в отместку.

– Господи! – Она страшно побледнела, вспомнив угрозы о наказаниях, которые накануне слышала из уст самого фон Райнгарда. – Их надо остановить!

– Не думаю, что это удастся.

– Допустим, Шарль переговорит с ними… или Гийом. Они могут прислушаться к их словам.

– Сомневаюсь. Они отнесутся к этому, как вмешательству коллаборационистов. Они – фанатики, они абсолютно убеждены в собственной правоте и в ошибочности поведения остальных.

К ним подбежал Ги, зажимая рукой сачок.

– Посмотрите… посмотрите… я поймал одну, мосье Пол! Правда, красивая?

Они, как показалось Кэтрин, излишне долго рассматривали добычу Ги. Ее поражала способность Пола выглядеть совершенно невозмутимым. Ее тряс внутренний озноб, а голова шла кругом. Когда, наконец, Ги убежал, Пол повернулся к ней.

– Послушай, Кэтрин, мне хотелось бы вызволить тебя из всего этого. Я намереваюсь отправить тебя и Ги по маршруту спасения в Испанию. Оттуда вы доберетесь до Англии… окажетесь в безопасности.

Она задумалась, подперев рукой подбородок. Потом покачала головой.

– Я не могу этого сделать. Не могу просто так бросить их всех. Это было бы предательством.

– Все это очень хорошо, но они взрослые люди и граждане Франции. Не считаешь ли ты, что прежде всего должна подумать о своем сыне?

– Нацисты не тронут Ги… ведь правда?

– Не ручаюсь. Они абсолютно бессовестные подонки. Если захотят проучить кого-нибудь, то не постесняются прибегнуть к чему угодно. И если не тронут Ги, то что станет с ним, если они схватят тебя?

Ее пальцы нервно теребили губы, глазами она отыскала Ги, который радостно гонялся за бабочкой. Если что-то случится с ним… Она не могла поверить в это, не могла представить, чтобы немецкий офицер, который играл с Ги, мог причинить ему зло.

– Уверена, что с ним все будет в порядке, – упрямо заявила она. – И что бы ты ни думал, я все-таки признательна семье моего мужа. Дела здесь и так обстоят скверно, я бы не хотела ухудшать их еще больше.

– Что ты хочешь сказать?

Она рассказала Полу про Селестину.

– Она нуждается во мне, – закончила Кэтрин. – После того, что произошло в Париже, она в ужасном состоянии и просто обезумела от страха, что немцы обнаружат, кто отец ее будущего ребенка. Вот кого переправить бы по маршруту спасения! Конечно, она очень слаба и вряд ли вынесет прятания в амбарах и стогах или многодневные переходы. Этого она выдержать не сможет. Когда ты увидишь ее, поймешь, что я имею в виду. А вот и она!

Из дома вышла Селестина, направляясь к ним. В голубом ситцевом платье она казалась худенькой и хрупкой, но округлость живота стала уже заметной.

Пол торопливо коснулся рукой Кэтрин.

– Обещай подумать о том, что я сказал.

– Подумаю.

– Но особенно не затягивай. Не знаю, сколько в запасе у нас времени.

Она кивнула и махнула рукой, приветствуя золовку.

– Селестина… иди сюда! – позвала Кэтрин. – Познакомься с воспитателем Ги.

Откровения пришлось на время прервать.

– Так… значит, он вернулся, – произнес Шарль. У него было обычное теперь сумрачное выражение лица. – Надеюсь, Катрин, ты не забыла наш разговор.

Она сжала губы.

– Разве забудешь такое?

– Хорошо. Если ты дашь мне хоть малейший повод думать, что ты возобновила с ним шашни, он мигом вылетит отсюда.