Возвращение в Прованс

«…Наверное, вы уже знаете, что он нарушил приказ командования и его сослали в Париж. По слухам, он был прекрасным командиром и смелым воином, но не желал возвращаться на фронт и следовать «приказам безумцев», как он сам об этом говорил. Вдобавок, полковника Килиана очень тревожило существование концентрационных лагерей в Польше. К сожалению, у него не было возможности что-то предпринять, хотя поговаривали, что он участвовал в заговоре по свержению гитлеровского правительства…»

От неожиданности Макс восторженно воскликнул, затем смущенно огляделся и уткнулся в письмо.

«…У меня нет никаких сведений о роли полковника Килиана в заговоре, но ваш отец был достойным и весьма уважаемым офицером вермахта и, с моей точки зрения, заслуживает всяческого восхищения…»

Макса охватило радостное возбуждение, нахлынула волна невероятного облегчения: его отец не нацистский преступник, наоборот, он боролся с гитлеровским режимом. Юноша забыл о еде и увлеченно продолжил чтение.

«…Вы хотели узнать всю правду. Мне неловко признаваться, но ваше предположение оказалось верным: ваш отец перед смертью был близок с моей крестницей. По вашим словам, он не подозревал о вашем существовании, и с вашей матерью его не связывали никакие обязательства. В таком случае, уверяю вас, в связь с Лизеттой он вступил с чистой совестью. В некотором роде, в их знакомстве виноват я, однако произошло оно по чистой случайности. Между ними сразу же возникла взаимность, что вполне объяснимо: ваш отец был обаятельным человеком и очень привлекательным мужчиной, а моя крестница – необычайная красавица. С вашего позволения, я расскажу о ней подробнее, чтобы у вас сложилось более полное представление о ее характере. Надеюсь, это не причинит вам боли, хотя, читая между строк, я понимаю, как вы любили свою мать…»

Далее в письме говорилось, что мать Лизетты была француженкой, а отца, уроженца Страсбурга, по странному совпадению, звали Максимилиан. Макс рассеянно доел жаркое. К столику тут же подошла Габриэль, убрала грязную посуду и спросила:

– Десерт будешь? Сегодня очень вкусный пирог с ревенем и взбитыми сливками.

– Спасибо, звучит соблазнительно, но мне, пожалуй, только кофе, – ответил Макс и вернулся к письму.

Как выяснилось, женщина, покорившая сердце Маркуса Килиана, в юности провела восемь лет в Англии. Эйхель держал это в секрете, не желая возбуждать подозрений у гестапо. Банкир также упомянул, что никогда не спрашивал у крестницы, каким образом она попала из Англии во Францию в середине 1943 года.

Макс задумчиво откинулся на спинку стула. Вальтер Эйхель чего-то недоговаривал. Итак, Лизетта приехала из Англии, но с подлинными французскими документами. Из этого следовал один-единственный вывод. Макс закусил губу и стал читать дальше.

«…Лизетта работала в моем банке в Париже, жила на Монмартре. Ее необычайная красота и ум привлекли внимание полковника с первой же случайной встречи в кафе.

Как я уже говорил, они сразу прониклись интересом друг к другу. Насколько я понял, их серьезные отношения начались 8 мая 1943 года, в день рождения Лизетты, потому что ваш отец, как истинный джентльмен, спросил моего разрешения повести ее на ужин в парижский ресторан «Риц». Чуть позже он пригласил ее к себе на службу, помощником и переводчиком.

Вы также упомянули фамилию фон Шлейгель. Я подтверждаю, что этот человек действительно был связан с вашим отцом…»